**Мачеха и прощение**
Знойный июльский день стоял над станицей Верхнедонской, затерянной среди бескрайних донских степей. Дорога, как усталая змея, вилась вдаль. «Жара нынче адская, а? Печёт, как в бане. Хоть бы дождик», — пробормотал таксист, бросая взгляд в зеркало. Но Варя, сидевшая сзади, молчала, уставившись в окно. «Вот молчунья! Все трещат без умолку, а эта ни слова. К кому едешь? Сразу видно — не местная. Что за птица такая?» — ворчал шофёр, но Варя лишь выдохнула: «Домой». Расплатившись, она вышла. Такси, фыркнув, умчалось, оставив её в облаке пыли.
Варя шла по знакомым улочкам, но всё казалось чужим. Пятнадцать лет она не была здесь. Вот он, родной дом, где её ждала мама. В сумерках светились два окна, в одном мелькнул сгорбленный силуэт. «Боже, как она состарилась…» — сердце Вари сжалось от вины, тяжёлой, как камень. Комок подступил к горлу, слёзы душили. «Мама… Родная…» Она хотела броситься к двери, позвонить, упасть на колени, моля о прощении. Но ноги подкосились. «Не могу… Сейчас… Передохну…» — прошептала она, опускаясь на скамейку. Воспоминания, как волна, накрыли её, унося в прошлое.
Её детство было ярким, как воздушный змей, подаренный отцом. В пять лет Варя обожала свой красно-синий мяч, а когда он лопнул под колёсами трактора, слегла с температурой. Мама, фельдшер, выхаживала её, не отходя от кровати. В тринадцать Варя, угловатая, с длинными ногами, страдала от прозвища «Журавль». «Мам, почему у меня грудь не растёт? Все смеются», — жаловалась она, прижимаясь к матери. «Ты у меня красавица, всё как надо», — утешала мама, гладя её волосы.
В семнадцать Варя расцвела: стройная, с высокой грудью, поступила в медучилище. Тогда её настигла любовь. Сергей, студент старшего курса, мечтал стать хирургом. Жил он у старушки, снимал комнату. Их чувства вспыхнули мгновенно. Сергей провожал Варю домой, робко брал за руку, обнимал. Она дышала только им. Однажды, когда родители уехали на свадьбу, Варя уговорила Сергея остаться у неё. Трое суток они были счастливы, клялись не расставаться. Планировали расписаться, как только Варя станет совершеннолетней.
Но родители вернулись раньше. Увидев Сергея, отец, Пётр Иванович, побагровел. «Это Сергей, мы любим друг друга. Если он уйдёт, я уйду с ним», — твёрдо сказала Варя. «Вон! Оба вон!» — заревел отец. Сергей выскочил, Варя — за ним. Пётр Иванович, багровый от ярости, мерил шагами избу. Он боготворил дочь, но её поступок его убивал. «Как она могла так опозориться? Притащила парня, пока нас нет!» — шипел он на жену, Нину. «Ты её баловала! Ничего не давала делать! Ты виновата!»
«Не ори! Почему она должна стирать или готовить? Я для чего? Привела парня — с кем не бывает», — тихо ответила Нина, сдерживая слёзы. «Дура!» — рявкнул Пётр и ударил её по лицу. Нина сжалась, но устояла. «Ей семнадцать, жизнь теперь другая», — прошептала она. «Жизнь одна! Ты загубила мою дочь!» — орал он. «Ты забыл, что у тебя есть дочь!» — выпалила Нина. Пётр замер. «Да, у меня есть дочь, Варя. А у тебя её нет. Её мать умерла при родах. Варя была слабой, сиротой. Я поклялся у гроба жены вырастить её. Женился на тебе ради дочери. Ты, фельдшер, выходила её в больнице, полюбила. Я видел, как ты к ней привязалась. Помню, как ты предложила мне жениться, чтобы спасти её. Но не та мать, что родила, а та, что воспитала!»
Нина задохнулась от боли. В дверях стояла Варя, бледная, как мел. «Значит, не родная? И молчала?» — деревянным голосом сказала она, подходя к отцу. «Здравствуй, папа. Мамка умерла, а ты эту в дом привёл? Вы мне оба осточертели!» — выкрикнула она и ушла в свою комнату. «Варенька, я люблю тебя, как родную! Прости!» — рыдала Нина, стоя у двери, пока Варя собирала вещи. С сумкой она двинулась к выходу. Нина рухнула на колени: «Не пущу, доченька!» Варя, крича: «Ты мне никто!», топтала её руки, пинала, вырываясь. И ушла, захлопнув дверь в прошлое.
Варя с Сергеем поселились у него. Домой она не собиралась возвращаться — обида на отца и мачеху жгла сердце. Старушка-хозяйка рассказала, что в день ухода Вари отца хватил удар. Он умер в больнице. «Похороны сегодня. Пожалей мать, сходи», — советовала она. «Враньё. Хотят заманить. Они меня выгнали. Она притворялась матерью!» — отрезала Варя. Два месяца они жили у старушки, не видя Нину. Сергей получил диплом, Варе исполнилось восемнадцать, они расписались и уехали в его родной город.
Сергей стал фельдшером на «Скорой», Варю взяли санитаркой в детдом. Прошло тринадцать лет. Сергей окончил мединститут, стал хирургом. Варя выучилась на медсестру и вернулась в детдом. «Не могу бросить своих малышей», — говорила она. Они любили друг друга, но одно омрачало их жизнь: Варя не могла иметь детей. Годами не получалось забеременеть, а когда чудо случилось, ребёнок погиб в утробе. Чтобы спасти Варю, врачи удалили матку. Сергей не упрекал жену, любил её беззаветно. Укрывал пледом, когда она болела, целовал, уходя, плакал с ней в её горе.
Четыре года назад они удочерили девочку. Варя влюбилась в неё с первого взгляда. Когда малышка, названная Олей, закричала, Варино сердце ожило. Она прижала её к груди и не смогла отпустить. Теперь Оле три года — озорная, весёлая, любимая. Варя и Сергей не представляли жизни безИ теперь, стоя на коленях перед матерью, Варя понимала, что прощение — единственное, что может вернуть ей дом.
