Вот как это звучит по-нашему, по-русски, с душой:
Олег летел домой быстрее обычного. А как иначе? Последние дни в их квартире творилось что-то невероятное. Вчера, например, его жена Люда вдруг… сварила щи. Казалось бы, что тут такого? Жена приготовила ужин — дело житейское. Но только не у них.
Два года Людмила была словно тень. После той страшной аварии, что забрала у них единственную дочь, она словно умерла вместе с ней. Анечка погибла на переходе — всего 16 лет, вся жизнь впереди, только поступила в институт, умница, красавица… А потом — машина. И пустота. Больше детей у них не было. Пробовали, лечились, но не вышло. Смирились, решили: есть дочка — и хорошо, будут внуки…
Но смерть Ани сломала Люду. Она перестала замечать мир: ни мужа, ни солнца, ни себя. Лежала сутками, не вставая. Не мылась, не ела, не разговаривала. Уволилась с работы — улыбки коллег резали, как ножом. Чёрный платок не снимала, а в доме поселилась тишина — глухая, как горе.
Олег уговаривал, умолял, пытался вытащить её из этой пропасти. Потом сдался, перебрался на диван. Её мать, седая, измученная, твердила: «Тебе всего 35, ему 38. Вся жизнь ещё впереди… А ты себя в землю закапываешь».
Но всё было напрасно. Люда словно ждала чего-то — или кого-то.
И вот теперь… Она мыла окно. Без слёз. В том же чёрном платке, но уже с огоньком в глазах. И даже сказала:
— Картошку с лисичками пожарила. Иди руки мой, будем ужинать.
Олег остолбенел. Не верил своим ушам. Что-то менялось.
Сначала осторожно — Люда стала выходить на улицу, навещать родню. Потом — улыбки, редкие, но живые. На свадьбе племянницы она сняла траур, подстриглась, накрасилась. Купила платье. Они съездили в санаторий на Чёрное море. Солнце, шум волн, тёплые вечера — всё это вернуло их к жизни. Там у них случился второй медовый месяц. Смешно, неловко, как в юности. Смеялись, целовались… И там же Люда впервые увидела во сне Анечку. Дочка была счастливой, светилась:
— Мам, мы скоро снова будем вместе. Немного потерпи…
Проснувшись, Люда поняла: скоро её время. Но не испугалась. Мужу не сказала — зачем его тревожить?
По возвращении её позвали обратно на работу — коллега на пенсию ушла. Через пару месяцев на заводе медосмотр был. Люда чувствовала слабость, но молчала.
На УЗИ молодой врач вдруг улыбнулся:
— Поздравляю. У вас девочка будет!
Люда подумала, что ослышалась.
— Моё сердце?
— Ваше тоже. Но это сердечко вашей дочки, — засмеялся врач и позвал Олега. — Папаша, знакомься с дочкой.
Они обнялись и оба разревелись.
Беременность прошла на удивление легко. Люда буквально летала. В срок родилась девочка. С первого взгляда мать узнала: вылитая Анечка. Хотела назвать так же, но родня отговорила: «С именем и судьба может перейти…»
Назвали Миланой — «милая, дарованная».
Сейчас Милашке уже пять. Она всё больше напоминает Анечку — не только лицом, но и характером. Та же улыбка, те же любимые куклы, песни, пляски. Та же тишина и свет в глазах.
А Люда с Олегом будто заново родились. Живут. Смеются. Дышат. Их дом снова полон счастья, и в нём звенит детский смех. А в сердце — благодарность и любовь.
Жизнь вернулась. И осталась.
