Он бросил детей ради школьной любви — и даже не оглянулся
Когда мы с Дмитрием поженились, мне едва исполнилось двадцать, ему — всего восемнадцать. Мы не собирались заводить семью так рано, но две полошки на тесте решили за нас. Через девять месяцев на свет появились двойняшки — две чудесные девочки. Теперь нас было трое, и жизнь казалась бесконечной. Мы были молоды, глупы, но полны надежд.
Жили скромно, денег вечно не хватало. Дмитрий крутился как белка в колесе: днём — на заводе, ночью — подрабатывал грузчиком, сборщиком мебели, да чем угодно. Я, несмотря на грудных малышек, тоже не сидела сложа руки — вязала, шила, писала статьи на заказ. Было трудно, иногда накрывало отчаяние, но мы держались. Когда девочки подросли и пошли в садик, я устроилась на нормальную работу, а через год даже получила повышение. Мы расплатились с долгами, смогли позволить себе отпуск, наконец-то вздохнули свободнее.
Пятнадцать лет. Пятнадцать лет мы шли рука об руку. Вместе растили дочерей, тащили на себе быт, делили горести и радости. Но что-то пошло не так. Я заметила, как Дима меняется. Отдаляется. Раньше он мчался домой, а теперь всё чаще задерживался «на работе». Хотя должность у него была другая, и график — идеальный. Говорил — срочные дела, друзья просят помочь. Я верила. Верила, потому что была уверена — мы одна семья.
А потом моё сердце заколотилось тревожно, как набат. Я проверила его телефон. Звонки, сообщения, метки на карте. Всё встало на свои места: мой муж изменял мне. И не вчера. Регулярно. Хладнокровно. Без капли сожаления.
Я села напротив и выложила всё, как есть. Надеялась, что ошиблась, что это всё не про нас. Но он посмотрел мне в глаза и… сознался. Сказал, что встретил свою первую любовь — Светлану, ту самую, ещё со школьной скамьи. Что все эти годы не мог её забыть. Что теперь, наконец, понял, кого по-настоящему любит.
Я выгнала его. Без раздумий. Он ещё пытался выкрутиться, первое время жил у матери. Та звонила, уговаривала простить, твердила, что он просто запутался. А я не слушала. Подала на развод. Горела от боли и злости. Он предал не только меня — он предал наших детей.
Прошло время. Он начал снова появляться. Говорил, что скучает, хочет быть рядом. Я держалась настороже, но девочки тянулись к нему. Они не понимали, что происходит, и я не хотела грузить их взрослыми проблемами. Постепенно мы стали общаться. Ходили в парк, в кино, даже съездили на природу. Всё будто наладилось. Он вернулся домой, пусть и неофициально. Мы снова были семьёй.
А потом — новый удар. Я узнала, что беременна. Два месяца. Внутри всё переворачивалось. Неужели он снова сбежит? Дмитрий на словах поддерживал, но на деле… всё чаще исчезал, ночевал у матери. А Светлана — та самая первая любовь — не слазила с его телефона. Я даже встретилась с ней. Надеялась поговорить по-человечески, объяснить, что у нас дети, что я жду ребёнка. А она лишь пожала плечами: «Я тут ни при чём. Пусть сам разбирается».
Он разобрался. Ушёл к ней. Меня, беременную, бросил. Сына не признал. Посмотрел на него всего раз. Один. И пропал.
Прошло почти два года. Я растиСын растёт, не зная отца, но однажды я расскажу ему, что мужчины бывают разными, и далеко не все бросают тех, кого когда-то клялись любить.
