Цена одной заначки: как Виктор чуть не потерял Алевтину
Алевтина вышла во двор развешивать мокрое бельё. День стоял ясный, солнце припекало по-июльски, и всё высыхало мгновенно. Она машинально глянула через забор — во двор соседей. Там, мечась из угла в угол, как загнанный зверь, что-то искал Виктор. Было видно, как он заглядывает под крыльцо, шарит в сарае, заглядывает под лавочку.
— Виктор, ты что потерял? Вчерашнюю трезвость? — усмехнулась Алевтина.
Но мужчина даже не обернулся, махнул рукой и скрылся в доме. Алевтина пожала плечами и уже собиралась уйти, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилась заплаканная Марфа — жена Виктора.
— Марфуша, что случилось? — встревожилась соседка.
— Как он мог? — всхлипывала Марфа. — Как он вообще посмел такое подумать?!
Алевтина растерянно гладила её по спине, но ничего не понимала. Ведь у этих двоих всегда был идеальный союз — без скандалов, без упрёков, только цветущие пионы под окнами да аромат свежего хлеба из печки.
Виктор и Марфа жили в старом деревянном доме под Нижним Новгородом. Двор — как с открытки: летом в георгинах, зимой — аккуратно расчищенные дорожки. Дочь давно замужем, сын Денис учится в техникуме. Виктор работал на заводе, Марфа шила на дому. Соседи — Алевтина и Генка — дружили с ними не один год, вместе отмечали праздники, помогали друг другу.
Была у Виктора одна странность — он обожал прятать деньги. Заначки были везде: в старом комоде, под плиткой на веранде, даже в собачьей будке. Не потому что не доверял, просто ему так спокойнее. Но потом он забывал, куда что положил, и начинался хаос.
Марфа знала об этом. В молодости ругалась, потом смирилась — не переделаешь. Никогда не брала его деньги, даже если находила. Двадцать шесть лет брака научили её терпению.
Утром Алевтина снова увидела, как Виктор бегал по двору, искал очередную «пропажу». Она рассмеялась:
— Опять запамятовал, куда спрятал, старый хомяк?
Но не прошло и часа, как в её дом ворвалась Марфа с красными от слёз глазами. Алевтина усадила её, налила крепкого чая, поставила вазочку с пряниками.
— Представляешь, — всхлипывая, выговорила Марфа, — он обвинил меня в воровстве! Сказал: «Ты нашла и прикарманила!» Это же Виктор! Тот самый, который всегда твердил: «Ты у меня — святое». А теперь я воровка?! Я ни разу не брала его деньги, хоть и находила их сотни раз!
Алевтина ахнула. Такого от Виктора не ожидала. Марфа — тихая, работящая, добрейшей души человек. Оскорбить её — всё равно что плюнуть в икону.
— Марфуша, не принимай близко к сердцу. Он сам очухается, найдёт свои деньги и на коленях извинения просить будет.
— А мне не надо! Через неделю у меня отпуск — поеду к тётке в деревню. И не вернусь! Пусть живёт со своими заначками!
Тем временем Виктор носился по посёлку, ища не только деньги, но и жену. Забежал в лавку — там работала Галя, подруга Марфы.
— Галя, Марфа не заходила?
— Нет, не видела. Что, потерял супругу? Не переживай, она не из тех, кто сбегает.
Виктор пошёл домой, но по дороге столкнулся с сыном. Денис шёл с Дашей — своей невестой. В руках у неё был огромный букет алых роз.
— Даша, именины? — спросил Виктор, вспомнив, что сын недавно просил денег на подарок.
— Да, восемнадцать! А вечером идём в кафе с друзьями, — радостно ответила девушка.
Виктор улыбнулся, но внутри что-то ёкнуло. Он точно не давал денег сыну — помнил. Откуда тогда букет?
Позвонил Денису:
— Сын, где взял на подарок?
— Пап, я вчера нашёл под половицей на веранде — там конверт лежал. Понял, что твоя заначка. Хотел потом сказать…
Виктор замолчал. От стыда и облегчения сжал телефон.
— Ладно, сынок… Только Дашу не обижай.
Теперь главное — найти Марфу. И вымолить прощение.
Зашёл к соседям. Генка чинил забор, увидел Виктора — рассмеялся:
— Ну ты и начудил, дружище. Марфа у нас, Алевтина её утешает. Ну как можно было ей такое сказать? Повезло, что она чемоданы ещё не собрала.
— Знаю… — пробормотал Виктор. — Всё, иду мириться. А заначка, кстати, у Дениса ушла на цветы.
— Молодец парнишка! — крикнула с крыльца Алевтина. — А ты теперь думай, чем Марфу задобрить!
Виктор задумался, рванул домой, собрал все свои тайники, сел в «Жигули» и умчался. Через два часа вернулся — с маленькой бархатной коробочкой.
Подошёл к Марфе:
— Прости, дурак я. Не знаю, как мог такое подумать. Давай домой.
Марфа посмотрела исподлобья, но было видно — сердце уже оттаяло.
— Не пойду… — сказала она, но уже без злости.
— Я тебе кое-что принёс. Помнишь, в ювелирке ты эту серьгу смотрела? Я запомнил.
Протянул коробочку. Марфа дрогнула, открыла — там лежала серебряная серьга с бирюзой.
— Ох, Виктор… — прошептала она и тут же надела украшение.
— Вот и договорились! — захлопала в ладоши Алевтина. — За такие подарки и не такую глупость простить можно!
Смеялись до хрипоты. Алевтина накрыла стол прямо во дворе, и эту историю ещё долго рассказывали на всех соседских посиделках.
А Виктор? С тех пор больше не прячет деньги. Боится снова остаться без Марфы. Ведь без неё — и дом не дом, и жизнь не в радость.
