Вот тебе история про то, как Ваня чуть квартиру не спалил к 8 Марта — ну просто классика нашей жизни!
Марину ещё в подъезде встретило дымом и лужами — всё как будто кричало: “Беги, пока не поздно!” Но Марина — женщина с характером, директриса серьёзная, от таких мелочей не паникует.
Дверь распахнула, букет с корпоратива на тумбу швырнула, туфли скинула и в тапки залезла. Хотя, глядя на потоп, лучше бы в калоши. В квартире — грохот, пар, жарёха, и кот в углу орет, как потерпевший.
— Вань! Что за чертовщина?! — рявкнула она, продираясь сквозь гарь.
Муж вывалился из ванной в одних трусах, весь в саже, с синяком под глазом и полотенцем на голове — ну прямо как партизан после диверсии. Вид — будто не к празднику готовился, а из горящего танка вылез.
— Марин… Ты же должна была позже… Ну, банкет у вас обычно до ночи…
Марина села на табуретку, закрыла глаза и сказала спокойно:
— Отвечай. Без “ласточка моя” и “не переживай”. Я переживала, когда в лихие девяностые за мной киллеры гонялись. Переживала, когда бизнес чуть не рухнул. Теперь у меня нервы как канаты. Так что рассказывай, что натворил.
Ваня сглотнул.
— Хотел сюрприз… Убраться, постирать, мясо запечь…
— Какое мясо? — уточнила Марина.
— Да не мясо… Стиралка потекла. Ну, не сразу. Сначала мясо в духовку, потом бельё в стирку… А там — кот.
— Кот живой?
— Ну да! — возмутился Ваня. — Просто мокрый. И золой. Клянусь, когда закрывал машинку — его там не было! Он как-то… просочился.
— В закрытую машинку?!
— Ну, может, пролез…
Марина схватилась за голову.
— Ладно, продолжай. Но сначала покажи кота.
— Он… в зале. Привязан. Чтоб не мешал. И сох быстрее.
— Лапы целы?
— Все четыре. Только… временно обездвижены.
— Дальше.
— Постирал бельё, вдруг запах гари. Открыл духовку — а там угли. Плеснул масла — вспыхнуло. Брови опалил. Кот заорал. Кинулся к стиралке — не открывается. А кот там с глазами как у беса! Взял ломик, дверцу высадил. Кот вылетел, и понеслось…
— Боже…
— Он две вазы разбил, ковёр испоганил, шторы сорвал, обои исцарапал, шампанское опрокинул. Соседи грозили милицию вызвать и бабку-знахарку. Я его поймал и привязал. Сушил. А тебе, Марин, сюрприз хотел…
Марина прошла в зал. Картина — как после бомбёжки. Кот привязан к батарее, морда в шарфе, кругом лужи, осколки. Ваня бегал за ней, оправдывался:
— Ну он же не сидел! Я боялся, не простудится. И чтоб не орал — рот замотал. Но он дышит!
Марина развязала кота, вытерла полотенцем, прижала.
— Козёл ты, Вань. Он же задохнуться мог. Хотя после стиралки ему теперь хоть в печку лезь.
Села на диван, посмотрела на мужа:
— Ну?
— Что “ну”? — вздохнул Ваня. — В петлю сейчас или попозже?
— Поздравляй, дурак. Сегодня Восьмое марта.
Ваня ахнул, рванул в коридор и через минуту вернулся с важным видом, встал на колени.
— Марин, свет моих очей. Тридцать лет вместе, а ты всё краше. Сильная, умная, терпеливая. С праздником, любимая!
Протянул колечко и помятый букет.
— Цветы были нормальные… пока кот… ну ты поняла…
Марина понюхала розы.
— Хоть пахнут, а не гарью. Ваня, хватит экспериментов. Просто цветы. Просто обними. Просто не устраивай апокалипсис. Договорились?
— Хотел как-то по-особенному… На работе тебе шедевры дарят, а я вот… с душой. И с огоньком. Вот и получилось…
— Получилось, — улыбнулась Марина. — И с душой, и с огоньком. И чуть не с пожарными. Пошли. Дом спасать. Соседям извиняться. А то бабку вызовут — мало ли, вдруг у неё свой Ваня есть, такой же “умелец”.
Кот зевнул, обвил хвостом её ногу и презрительно фыркнул в сторону Вани. Праздник удался. На всю катушку.