Сегодня мне исполнилось 65, и я вдруг осознала горькую правду — наши дети больше в нас не нуждаются. Как с этим смириться? Как начать жить для себя?
В нашем старом доме на окраине Нижнего Новгорода, где каждый скрип половицы напоминает о былой суете, я сижу с остывшим чаем и смотрю в окно. Впервые за всю жизнь сердце сжимается от щемящей мысли: трое детей, ради которых мы с Сергеем отдали лучшие годы, силы, накопления, теперь живут своей жизнью, будто забыв о нас. Старший, Дмитрий, даже трубку не берёт. Иной раз ловлю себя на страшном вопросе: неужели в старости никто из них не поднесёт мне стакан воды, когда я уже не смогу сама?
Я вышла замуж в 25. Сергей, мой школьный друг, годами добивался моего сердца, поступил в тот же вуз, лишь бы быть рядом. Через год после скромной свадьбы я забеременела. Наша первая дочь, Анастасия, родилась, когда мы были ещё не готовы. Сергей бросил учёбу, устроился на завод, а я взяла академический отпуск.
То были тяжёлые годы. Сергей пропадал на сменах, а я училась быть матерью, одновременно пытаясь закончить институт. Через два года — снова беременность. Перевелась на заочное, а Сергею пришлось подрабатывать по ночам.
Несмотря на всё, мы вырастили двоих: Анастасию и младшего, Артёма. Когда Настя пошла в школу, я наконец устроилась бухгалтером. Жизнь начала налаживаться: Сергей получил повышение, мы кое-как обустроили квартиру. Но едва вздохнули свободнее, как узнала, что жду третьего.
Рождение младшей, Вари, стало новым испытанием. Сергей брался за любую работу, а я посвятила себя малышке. Как выжили — до сих пор не понимаю. Лишь когда Варя пошла в школу, почувствовала, будто гора с плеч.
Но испытания не закончились. Настя, едва поступив в университет, объявила о свадьбе. Мы с Сергеем не стали отговаривать — сами-то поженились молодыми. Но свадьба и помощь с квартирой для молодых вытянули из нас все сбережения.
Потом Артём заявил, что хочет своё жильё. Взяли кредит, купили ему однокомнатную. К счастью, он устроился в крупную фирму, и мы немного успокоились.
А когда Варя окончила школу, заявила, что хочет учиться за границей. Денег не хватало, но мы собрали последнее и отправили её в Германию. Дом опустел окончательно.
Годы шли, дети появлялись всё реже. Настя хоть и жила в городе, забегала лишь изредка, ссылаясь на дела. Артём переехал в Питер, приезжал раз в год, если не реже. Варя осталась за границей.
Мы отдали им всё: молодость, здоровье, мечты. А в ответ — тишину. Мы не ждём денег или ухода. Лишь бы позвонили, приехали, сказали тёплое слово… Но, видимо, это в прошлом.
Теперь я сижу у окна, гляжу на заснеженный двор и думаю: может, хватит ждать? Может, в 65 лет мы заслужили право на счастье, о котором всегда думали в последнюю очередь?
Но как отпустить эту боль? Как смириться, что дети, ради которых мы жили, ушли, не оглянувшись? Я вспоминаю, как когда-то мечтала путешествовать, читать, просто гулять без мыслей о других. Но годы ушли на заботу. И теперь, на пороге старости, чувствую, будто жизнь утекает сквозь пальцы.
Сергей молчит, но в его глазах та же тоска. Он, как и я, отдал всё и теперь не знает, чем заполнить пустоту. Мы не хотим быть обузой, но и жить в ожидании звонка, который, возможно, не раздастся, — невыносимо.
— Может, пора начать жить для себя? — тихо говорю я, сжимая его руку. — Поехать на Чёрное море, как мечтали? Или просто гулять вечерами, не думая о звонках?
Сергей смотрит на меня, и в его глазах пробегает искра.
— Может, и пора, — отвечает он. — Мы ведь ещё живы.
Но в глубине души я боюсь: вдруг мы уже разучились жить для себя? Вдруг единственное, что осталось, — это память о том, как мы были нужны?
И всё же, глядя на мужа, решаю: мы попробуем. Мы найдём силы начать заново. Даже если кажется, что уже поздно.