Я стою на кухне, вглядываюсь в этот бардак и не верю своим глазам. Вчера у меня был день рождения, и я решила пригласить родителей моего недавнего мужа.
Мы с Дмитрием расписались всего два месяца назад — скромно, без помпы, просто поставили подписи в загсе. Даже родителей не позвали, только мы вдвоём. Теперь живём в моей съёмной квартире, которую я снимала ещё до свадьбы. Но вчерашний вечер… это было что-то.
Честно, я немного нервничала перед приходом его родни. Свекровь, Тамара Васильевна, любит держать всё под контролем, а свёкор, Николай Сергеевич, на вид тихоня, но если уж вставит слово — точно в десятку. Я старалась: накрыла стол, купила продукты, даже испекла торт, хотя у меня обычно пироги горят. Дима уверял, что не стоит переживать, мол, его родители простые, но мне-то хотелось выглядеть достойно. Всё-таки первый визит!
Гости явились вовремя, не с пустыми руками. Тамара Васильевна притащила гигантский букет гладиолусов и коробку, завёрнутую в блестящую обёртку. Николай Сергеевич протянул бутылку самодельного самогона — сказал, лично гнал. Селись за стол, вроде бы всё шло неплохо. Я приготовила оливье, запечённую утку, картошку с лисичками. Дима хвалил, его родители поддакивали, даже комплименты бросали. Но потом началось самое весёлое.
Тамара Васильевна, как выяснилось, мастер наводить на темы, от которых хочется провалиться сквозь пол. Она вдруг спросила, когда у нас будут дети. Я чуть не поперхнулась. Дима попытался свернуть беседу, но свекровь не унималась: «В наше время, Анечка, мы с Николаем сразу после свадьбы о детях думали. А вы чего тяните?» Я лишь улыбалась, хотя в голове вертелось: «Мы же только вместе! Дайте хотя бы освоиться!» Дима тоже выглядел потерянным, но он всегда такой — не спорит с матерью.
Потом она принялась за мою кухню. Встала, обошла всё, как ревизор. «Анечка, чего у тебя посуды так мало? Надо бы побольше, если гостей ждёшь. Да и занавески эти тёмные, я бы светлые повесила». Я сжимала зубы, но щёки горели. Дима шепнул: «Не обращай внимания, она всегда так». Но это же моя кухня! Всё здесь я обустраивала, а теперь мне говорят, что не так.
Николай Сергеевич, к счастью, разрядил обстановку. Завёл речь о своей даче, о том, как этим летом у них уродилось столько помидоров, что соседям раздавали. Я кивала, а сама думала: «Хоть бы поскорее закончилось». И тут Тамара Васильевна вручила подарок. Я развернула коробку, а там… чайный сервиз. Такой, знаете, с розами, прямо как у бабушки в Рязани. Я поблагодарила, но в голове одно: куда это ставить? У нас и так шкафы ломятся, а этот сервиз — будто для царского приёма.
Дима, видя моё замешательство, пошутил: «Мам, ты же знаешь, Аня больше по стаканам с чипсами привыкла». Но Тамара Васильевна лишь строго посмотрела: «Это несерьёзно, Димка. В доме должна быть нормальная посуда». Я еле сдержала смех. Вот тогда я и поняла: жизнь с этими людьми — настоящий квест.
Когда они наконец ушли, я выдохнула. Дима обнял меня: «Молодец, всё прошло лучше, чем я думал». Но я до сих пор в ступоре. Стою на кухне, смотрю на этот сервиз, на недоеденную утку, на бутылку, которую так и не допили. И думаю: как же это — войти в новую семью? С одной стороны, я люблю ДимС другой — придётся смириться, что теперь её весёлые замечания будут звучать в моей жизни ещё очень долго.