Сегодня утро наступило без неё. Обычно мама, Надежда Петровна, будила меня перед школой, но сегодня её голоса не было. Я открыл глаза — и всё понял. Она ушла. На вечно. Шкаф стоял пустой, её потрёпанные туфли исчезли, а постель была аккуратно застелена. На столе лежала записка, одинокая, как её жизнь. Я застыл, глядя на неё, и внутри всё оборвалось.
Стоя у ворот дома престарелых в глухом посёлке под Екатеринбургом, я сжимал кулаки, чтобы не разрыдаться. Сквозь запотевшее стекло я разглядел её — мою мать, постаревшую, сгорбленную, одиноко смотрящую в окно. Когда-то я выбрал новую жизнь с женой, предав ту, что отдала мне всё. Теперь мука грызла меня изнутри. Как я мог так поступить с ней?
Отца я не помнил. Он ушёл, когда мне было три года, оставив маму одну. Ей было всего двадцать восемь, она была красива, ей предлагали замужество, но с одним условием — оставить сына. Она отказывала всем, не раздумывая. Её выбор был я. Надя работала в цехе на кондитерской фабрике, брала двойные смены, чтобы оплатить нашу комнату в коммуналке и мои учебники. Её руки вечно болели от теста, но она не жаловалась. Никогда.
Помню, как она возвращалась ночью, ставила чайник и доставала тёплую ватрушку. Если денег не хватало, она смотрела, как я ем, и доедала крошки. Я не понимал тогда — она боялась, что я останусь голодным. «Я замуж не пойду, — говорила она, — чтобы никто тебя не обижал». И я верил, что мне больше никто не нужен.
Детство было счастливым, хотя жили мы бедно. Всё изменилось, когда фабрику закрыли, а её руки скрутил артрит. Она мучилась от боли, но работу найти не могла. Я подрабатывал в магазине, носил коробки, получал копейки, но копил на её таблетки. Знал, как она радуется моим пятёркам, и старался учиться лучше всех. После школы я поступил в Уральский университет. Мы переехали в город, надеясь на лучшее.
Сначала всё было хорошо. Я подрабатывал, денег хватало. Нам дали место в общаге, и я водил маму в кино, покупал ей платья. Она улыбалась, но я видел, как ей больно. А потом я встретил её — ту, что перевернула мою жизнь.
Её звали Катя. Мы познакомились на первом курсе. Красивая, из обеспеченной семьи, она казалась мне недосягаемой. Когда она предложила жить вместе, я согласился. У её родителей я был нежеланным гостем, поэтому оставалась только наша комната.
Я не познакомил Катю с мамой. Стыдился. Моя мать — простая работяга, а её — ухоженная бизнес-леди. Я знал, что поступаю мерзко, но не мог остановиться. Однажды я сказал маме:
— Мам, я встречаюсь с девушкой. Мы будем жить вместе.
— Сынок, как здорово! Когда я её увижу? — её глаза светились.
— Не сейчас… А где ты будешь жить?
Она замолчала.
— У тёти Любы… Она одна, ей помощь нужна.
— Бесплатно?
— Не волнуйся, — прошептала она. — Ты копи деньги, хорошо кушай…
Я видел, как ей больно, но любовь к Кате ослепила меня. Утром мамы не было. На столе лежала записка:
«Андрюша, не переживай. Ты вырос, и я не хочу тебе мешать. Скажи Кате, что у тебя нет матери — так проще. Будь счастлив. Я у тёти Любы».
Слёзы жгли лицо. Я знал, что она одна, без денег, но Катя уже переезжала ко мне. Мы поженились, маму я не позвал. Сказал, что она умерла.
Когда родилась наша Лиза, я осознал, что сделал. Рассказал Кате правду. Она взорвалась:
— Ты что, её искать собрался? Она же больная! Подумай о ребёнке!
Я начал поиски. Тётя Люба давно умерла. В отчаянии я поехал к нашему старому дому в посёлке. В сарае нашёл письмо:
«Сынок, если читаешь это, значит, искал меня. Я в “Доме доброты” у дороги на Пермь. Видела тебя с Катей — ты был счастлив. Я не мешала».
Я мчался туда. В доме престарелых мне сказали, что её нашли зимой на вокзале — она просила милостыню. Моя мать… просила?!
В её комнате сидела старушка в потрёпанном платье. Она не сразу узнала меня.
— Мама… это я… — я упал перед ней на колени.
Она заплакала:
— Андрюша… ты пришёл.
— Пошли домой, мам. У тебя внучка есть.
— Внучка? — её глаза засветились.
Дома Катя орала:
— Кто это?! Ты же сказал, что твоя мать погибла!
Я не выдержал, ударил её. Забрал Лизу, подал на развод. Но пока я спорил с Катей, мама снова исчезла.
Я выбежал на улицу. Толпа, визг тормозов… Она лежала на асфальте.
Моя вина раздавила меня. Нет любви сильнее материнской. Она выбрала меня, а я — предал её. Теперь я живу с этой болью.
Цените своих матерей. Жёны приходят и уходят, а мать — одна. Если она у вас ещё есть — вы счастливчик. Берегите её. Пока не поздно.