Он разъедает нас изнутри: я боюсь, что дядя моего мужа погубит нас всех.
К дяде Саши — Виктору Петровичу — он всегда прислушивался. Восхищался, ставил выше всех, доверял безоговорочно. А я с первой встречи не понимала, чем заслужил этот человек такое почтение. Грубый, взрывной, вечно в конфликтах — хоть с соседями, хоть с коллегами, хоть с роднёй. На прошлой работе его держали только из-за стажа, хотя он и там успел перессориться с доброй половиной отдела.
Но всё изменилось, когда Виктор Петрович взял Сашу в свою бригаду. До него там никто не задерживался — люди уходили максимум через полгода. Он цеплялся к каждой мелочи, подгонял, сваливал свои ошибки на других. Но Саша — человек незлобивый, мягкий. Терпел, молча переделывал, сглаживал его вспышки. Иногда, конечно, срывался, но потом они мирились. Работа ему даже нравилась, хоть несправедливость с деньгами — половина дяде, половина ему — меня всегда бесила.
После свадьбы я поняла: Саше нельзя пить. Он меняется до неузнаваемости — становится злым, непредсказуемым. Надеялась, что Виктор Петрович как-то повлияет, образумит. Ведь муж его уважал. Но вышло только хуже. Вместо помощи — подлили бензина в костёр. Они стали захаживать в кабак, пить. После таких вечеров Саша возвращался в ужасном состоянии. А когда я пыталась вставить слово, он бубнил, что «муж в доме хозяин, а бабе помалкивать положено». Эти слова, я уверена, дядя вбил ему в голову.
Потом, в одной из ссор, Саша вдруг начал повторять за дядей какую-то ерунду про мою мать. Мол, она интриганка, его нарочно выставляет плохим. Хотя виделись они всего пару раз, и оба раза — вежливо, по-человечески. Тогда я осознала: дядя не просто влияет — он намеренно стравливает мужа с моими родными. Со мной.
Мы с Сашей всегда решали всё сообща. А теперь он отдаляется. Мои слова для него — пустой звук, любую попытку поговорить воспринимает в штыки. Будто я угроза его дяде, а не жена. Я видела, как мой муж меняется, и понимала — корень всех бед в этом человеке. Но как бороться с тем, кого твой муж считает непререкаемым авторитетом?
А потом случилось неожиданное: Виктора Петровича уволили. Очередной скандал, руководству надоело. А Сашу — наоборот, повысили. Поставили на место дяди. Это было ударом по самолюбию Виктора. Он сбежал из города, якобы «на время», но, как я узнала, просто не мог вынести, что теперь он — ниже.
И вот недавно Саша сказал мне, что дядя возвращается. Ему предложили место помощника — под началом мужа. У меня сердце оборвалось. Умоляла Сашу поговорить с начальством, найти другого напарника. Но он даже слушать не стал. Сказал, что одному не справиться, а с дядей они когда-то ладили.
Только я-то знаю, чем это кончится. Он не смирится с тем, что теперь подчинённый. Найдёт, к чему придраться, где подставить. Подточит. Разрушит. В этом он мастер. Он завидует. Он не умеет быть наравне. Он всегда тянет всё на себя.
Я больше не узнаю своего мужа. Он будто кукла в руках дяди. И если так продолжится — боюсь, мы не выдержим. То ли он работу потеряет, то ли я — семью. А может, и то, и другое. Не знаю, как жить с этой гложущей тревогой. Как спасти то, что ещё осталось…