Я стояла в комнате, сжимая руки у груди, когда Анастасия, моя единственная дочь, переступила порог вместе с женихом. Её лицо выглядело напряжённым, в глазах читались обида и разочарование. Казалось, я знала каждую её эмоцию с детства. Но в тот вечер её взгляд был чужим — будто передо мной стояла не моя кровинка, а посторонняя женщина с ледяной твёрдостью в голосе.
— Мам, ты должна понять, — начала Настя, и её голос дрожал не от слёз, а от злости. — Это самый важный день в моей жизни. Как ты можешь так поступить?
Я молчала. В груди щемило так, словно что-то оборвалось. Конечно, я хотела помочь… но просто не могла.
— Настенька, родная… — прошептала я. — Ты же знаешь, как мне тяжело. Пенсии едва хватает на жизнь. Откуда мне взять столько денег?..
Она вспыхнула мгновенно.
— Не можешь? А куда делись все твои накопления? Где деньги, которые ты копила с моего детства? Ты вообще хоть раз задумывалась о будущем?
Анастасия и её Артём задумали роскошную свадьбу. Ресторан в центре Москвы, банкет на сто гостей, платье за полмиллиона рублей, живая музыка, видеосъёмка, фотобудки… Праздник мечты. Но не для меня. И не по моим средствам.
— Настя… Я всю жизнь работала ради тебя. Когда умер твой отец, тебе было всего десять. Я одна тянула тебя — без помощи, без выходных. Ради тебя я забыла про себя.
— А теперь ты отворачиваешься от меня. Именно тогда, когда ты нужна больше всего, — холодно бросила она. — Спасибо, мама. Всё понятно.
После этого разговора она не звонила. Я писала, звонила — в ответ тишина. Лишь изредка — короткие сухие сообщения без знаков препинания, без души.
А потом был день свадьбы. Меня не позвали. Я узнала об этом от соседки, показавшей фото в соцсетях. Белое платье, золотые шары, сотни гостей, улыбки. А я… сидела дома. В старом халате, с остывшим чаем.
Смотрела на фотографии — и сердце разрывалось. Не из-за зависти. От боли. От осознания, что я, отдавшая ей всё, оказалась вычеркнута. За одно: «Прости, не могу».
Вспоминала, как не спала ночами, когда она болела. Как брала подработки, чтобы купить ей новый портфель. Как копила на её курсы французского. Как отказывала себе в лекарствах, но покупала билеты в Большой театр. А теперь… Я стала ненужной. Мать, которая не смогла оплатить свадьбу, — уже не мать.
Артём тоже исчез. Ни звонка, ни попытки поговорить. Будто я — неловкое пятно в их новой, красивой жизни.
Прошёл год. Я всё ещё одна. Иногда вижу их в городе — Настя с мужем, сияющая. И так хочется подойти. Просто прошептать: «Я люблю тебя. Я здесь. Всегда». Но я боюсь её взгляда. Потому что однажды он уже пронзил меня насквозь. Потому что не уверена, что выдержу снова.
Я знаю: деньги — не главное. Но, видимо, для неё они оказались важнее всего. И до сих пор не понимаю: почему одно «нет» перечеркнуло все мои «да» за двадцать пять лет?
Мне говорят: «Она ещё одумается». А если нет? Если так и будет считать, что я подвела её в самый ответственный момент?
Не знаю, сколько мне осталось. Но знаю точно: я никогда не перестану её любить. Даже если она больше не хочет быть моей дочерью. Даже если отвернулась.
Но по ночам, лёжа в темноте и глядя в потолок, я всё чаще спрашиваю себя: материнская любовь — это дар? Или её тоже можно растоптать равнодушием?