**Тяжёлая свобода**
— Ирина Павловна, вы не видели синюю папку с документами? Я оставил её на комоде в зале! — голос Дмитрия дрожал от бешенства. Он обыскал весь дом в тихой улочке на окраине Екатеринбурга, но папка будто испарилась.
— А, какая-то синяя была, — равнозначно бросила Ирина Павловна, не отрываясь от телевизора. — Потрёпанная, в пятнах. Выкинула.
Дмитрий застыл, словно его ударили ножом. В той папке лежал отчёт, который он готовил две недели. Завтра — крайний срок сдачи начальству. Перепечатать можно, но печати? Где он их возьмёт в одиннадцать вечера?
— Как вы могли?! — прошипел он, сжимая кулаки. — Это был важнейший документ! Папка почти новая, пара царапин! Вы хоть понимаете, что из-за вас меня могут уволить?!
— Не разбрасывай свои бумаги где попало! — отрезала тёща, отодвигая чашку с недопитым чаем. — Деловой человек! Если так дорого, убирал бы в свою комнату, а не валял на виду!
— Она лежала на комоде, не на полу! — Дмитрий чувствовал, как кровь бьёт в виски.
Это был не первый раз, когда Ирина Павловна избавлялась от его вещей. То рубашку “слишком потрёпанную”, то старый ежедневник. Но сегодня она перешла все границы.
— Это мой дом, я тут хозяйка! — выпрямилась тёща, подняв подбородок. — Не нравится — дверь на улицу открыта!
Дмитрий медленно сжал зубы, мысленно считая до десяти. Спокойствие не приходило. Хозяйка… Да, дом был её. Именно она уговорила его с женой, Надеждой, поселиться у неё. “Зачем деньги на съёмную квартиру тратить, если у меня места хватит?” — твердила она.
Поначалу казалось разумным. Дмитрий стремительно рос по службе, пропадая на работе с утра до ночи. Надежда ждала ребёнка, беременность давалась тяжело — она едва вставала с дивана. Готовка, уборка? Даже речи не шло. Ирина Павловна предложила помощь, и они согласились с благодарностью.
Но через год, когда родился сын Егор, Дмитрий заговорил о переезде. Пусть и съёмное жильё, но своё, без чужих правил. Надежда взбунтовалась: “Зачем? Мама всё делает, за Егором смотрит, а я отдыхаю!” Ей нравилась жизнь, где утром — шопинг, днём — маникюр, вечером — полчаса с ребёнком. Хозяйкой становиться она не собиралась.
Дмитрий сдался, но терпеть вечно не хотел. Тайком он вкладывал деньги в строительство дома за городом. Надежда не знала — он предвидел её истерики, отговорки, лишь бы остаться в мамином гнезде. Её жизнь напоминала сказку беззаботной барышни, а переезд означал уборку, готовку и бесконечные хлопоты.
Стиснув зубы, Дмитрий накинул куртку и вышел к мусорным бакам. Мусор ещё не вывезли — оставался шанс. Мешок должен быть сверху.
Удача улыбнулась: папка нашлась, документы целы, даже не помялись. Облегчённо выдохнув, Дмитрий вернулся, бросив на тёщу ледяной взгляд, и направился к Надежде. Сегодня разговор будет тяжёлым.
— К завтрашнему вечеру собирай вещи. Переезжаем, — устало бросил он, плюхаясь в кресло. — Я больше не выдержу выходки твоей матери! Почему я, взрослый мужчина, должен терпеть её придирки? Она самоутверждается за мой счёт!
— Переезжаем? Куда?! — встрепенулась Надежда. — Чем тебе здесь плохо? Всё готовое! И не смей на маму кричать, она для нас столько делает!
— Я согласился жить здесь, пока тебе нужна была помощь, — холодно отрезал Дмитрий. — Теперь ты здорова и можешь быть хозяйкой в своём доме.
— Мама помогает с Егором! Он же гиперактивный!
— Помогает? — язвительно усмехнулся Дмитрий. — Она его полностью воспитывает! И настраивает против меня. Я слышал, как она шепчет ему, что папа плохой!
— Егору год, что он понимает? — закатила глаза Надежда. — Ты драматизируешь.
— Преуменьшаю! — взорвался он. — Ты думаешь, час перед сном — это материнство? Твоя мать даже поиграть с сыном мне не даёт — то утащит переодевать, то кормить!
— Будто ты рвёшься с ним возиться! — огрызнулась Надежда. — Уходишь — он спит, приходишь — он спит.
— Следующего месяца это изменится, — твёрдо сказал Дмитрий. — Меня переводят на новую должность, без переработок. Но офис в другом районе, отсюда ездить неудобно.
— Это не повод съезжать! У тебя машина есть! — вспыхнула Надежда. — Куда ты нас тащишь? В съёмную квартиру?
— У нас свой дом, — спокойно ответил Дмитрий.
— Какой дом?! — Надежда аж захлебнулась от изумления.
— Большой, с участком, в лесной зоне. Стройку закончили две недели назад, мебель купил вчера.
— Я не хочу в частный дом! — завизжала она. — Я никуда не поеду!
— Или так, или развод, — отрезал Дмитрий.
— Не дам развод! Егору всего год, суд на моей стороне! — Надежда швырнула телефон в стену, что для неё было неслыханно.
— Не давай, — кивнул Дмитрий. — Но я не останусь здесь с твоей матерью. Уеду в свой дом, буду хозяином. Ем, что хочу, оставляю вещи, где хочу, не боясь, что их выбросят. А ты подумай, на что будешь жить. Пенсия твоей матери — гроши. Алименты заплачу, но их хватит только на хлеб. Решай, дорогая.
Надежда сдалась. Они переехали. Но новая жизнь стала для неё адом. Уборка, готовка, ребёнок, который не давал вздохнуть. Где салоны? Где подружки? Дмитрий помогал, но времени всё равно не хватало.
Через месяц Надежда сбежала к матери, забрав Егора. Обиженная, она решила отомстить — подала на развод и раздел имущества, уверенная, что отсудит половину дома. Она уже представляла, как продаст свою долю за бесценок, зная, что Дмитрий не сможет выкупить её часть.
Но мечты разбились. Дом оказался записан на родителей Дмитрия. Надежда не получила ничего, кроме скромных алиментов.
Ирина Павловна тоже бесилась. Источник денег исНо спустя полгода Надежда вернулась к Дмитрию, поняв, что свобода стоит дороже, чем она думала.