**Она всё решила**
— Ты чего до сих пор в халате? — Настя застыла в дверях, с трудом сдерживая раздражение. — Забыл, какой сегодня день?
— А какой? — Максим даже не оторвался от телевизора, лениво листая каналы. — Опять куда-то тащиться?
— Мы договорились в роддом! Катя родила, ты же сам слышал. Первая из нашей компании! Надо её поздравить!
— С чем поздравлять? — мужчина усмехнулся, не выпуская пульт из рук. — С бессонницей? С вечным плачем? С тем, что своя жизнь кончилась? Не вижу повода для радости.
— Ты что несешь?! Сам же твердил, что хочешь детей! Мечтал, как по квартире будут топать маленькие ножки, как они тебя за шею обнимут. Говорил — троих, не меньше! Или мне это приснилось?
— Ну говорил. Но это ведь красиво звучит. Женщины такое любят. Вот ты и растаяла, — спокойно пожал плечами Максим.
Настя опустилась на диван. Лицо её окаменело.
— Не хочу я детей. Что здесь странного? Большинство мужиков их не хотят. Почему нельзя пожить для себя? Путешествия, увлечения, свобода… А вы все — пелёнки, расписание, вечный крик.
— Ты меня довезёшь? — её голос стал ледяным. Она не планировала раскрывать главную новость сегодня. Но теперь…
— Без нас разберутся. Не хочу смотреть на эти сюсюканья. Сходишь одна. Может, и передумаешь рожать.
Не ответив, Настя ушла в спальню. Через пятнадцать минут вышла в элегантном костюме. Такси уже ждало — слава богу, не придётся слушать его циничных реплик.
А ведь она была так близка к счастью… Утром увидела заветные две полоски. Хотела сказать ему вечером. Но теперь… теперь сомневалась, имеет ли он право знать.
Настя всегда стремилась к стабильности. Работала с института, окончила с красным дипломом, получила хорошую должность, купила квартиру — родители помогли. Всё делала правильно. И была готова к ребёнку. Вот только мужчина, которого считала отцом своих детей, оказался просто талантливым актёром.
Максим казался надёжным, взрослым, серьёзным. Его слова, взгляды, даже возраст — всё внушало доверие. Но сегодня маска упала.
«Всё решено», — прошептала она в пустоту салона. Трезвый взгляд таксиста, немолодого мужчины, скользнул по ней. Неожиданно он сказал: «Поздравляю».
Настя смутилась. Поблагодарила и вышла у роддома. Там улыбалась Катя с крошечным свёртком на руках. Муж бережно держал младенца. Всё вокруг дышало теплом.
— Поздравляю, родная! — обняла её Настя. — Как назвали?
— Артём, в честь деда. Будь крёстной?
— С радостью, — улыбнулась Настя, но сердце сжалось. Всё, о чём она мечтала, было здесь. Но не с ней.
— Что-то не так? — тихо спросила Катя, когда отошли.
— Максим врал. Не хочет детей. А я… беременна. Узнала сегодня. Теперь надо выбирать.
— Мужиков — уйма. А шанс стать матерью — один. Моя двоюродная сестра десять лет лечится, и всё без толку. Когда узнала про моего, плакала. Не отказывайся от мечты.
— Я и не собираюсь. Если он не передумает — уйду. Родители будут счастливы нянчить внука.
Максим не передумал. Твердил, что дети — обуза, трата денег и сил. Настя не спорила. Внутри всё уже было ясно.
Через три года.
— О, Максим! — бывшая соседка чуть не столкнулась с ним в аэропорту. — С рождением сына!
— Ошиблась. У меня нет детей, — холодно бросил он.
— Как нет? Видела Настю с коляской. Малышу месяца три. Я, знаешь ли, считать умею.
Максим побледнел. Он не знал. Или не хотел знать. Теперь было поздно.
— Где она? Где ты её видела?
— Не скажу. Случайно встретила. А ты, выходит, из тех… кто своего ребёнка не признал.
Он застыл. Всё упустил. Через три года, когда нашёл Настю, было поздно. Мальчик звал папой другого. Максим не мог соперничать. Ни в любви, ни в поступках, ни в сердце.
Финал был предрешён. Настя выбрала правильно.