**Сердце, полное кошек: встреча, что изменила всё**
Ольга редко возвращалась в родную деревню на Оке, в паре часов езды от Тулы. После окончания института она уехала в столицу, а визиты в родные места можно было пересчитать по пальцам. Жизнь вечно находила оправдания не приезжать. Последние разы она бывала здесь лишь на похоронах родителей да на юбилее младшей сестры Надежды, оставшейся жить в родительском доме. Их редкие звонки будили в Ольге тоску по юности, по тем безмятежным дням. Этим летом она наконец решилась: дети давно выросли, внуки разъехались, а ей, пенсионерке в одиночестве, захотелось вдохнуть воздух детства, пройтись босиком по мягкой траве, хоть ненадолго вернуться в родные стены.
Надя давно звала сестру в гости: «Лето нынче грибное, скоро пойдут рыжики да подберезовики — заготавливай, не зевай!» Дома в деревне стояли крепкие, улица застроена добротными коттеджами — наследие советских времен, когда местный совхоз славился на всю область. Директор, фронтовик и орденоносец, постарался на славу: построил клуб, фельдшерский пункт, школу, в которой мечтали учиться дети со всей округи. Его до сих пор вспоминали с теплотой.
Ольга шла по улице, не торопясь. В одной руке — потрепанный чемодан, через другое плечо перекинута дождевик. Местные кивали ей в знак приветствия, и она отвечала, хотя вряд ли узнавала их. Ее, видимо, тоже не помнили, но в деревне так принято — чужака не оставлять без внимания.
— Оля! Да неужели?! — раздалось возле сельпо.
Ольга опустила чемодан и пригляделась к женщине.
— Таня! Сидорова! — Она радостно рассмеялась, узнав подругу детства.
— Гляжу — ну точно ты! — затараторила Татьяна. — Сразу тебя заметила, еще у тракторной станции! Надолго к нам?
— Как получится, — уклончиво ответила Ольга, пожимая плечами.
— Ох, новостей у нас — хоть отбавляй! Заходи вечерком, поболтаем! — Сияние Татьяны было заразительным.
— Да у тебя язык без костей! — рассмеялась Ольга, подхватывая ее настроение.
Из магазина вышел пожилой мужчина с небольшим свертком. Проходя мимо, он слегка кивнул обеим. Ольга ответила улыбкой. «Рубашка чистая, но помятая, борода седая, аккуратно подстриженная, — подметила она про себя. — Видно, одинок».
— Кто это? — спросила Ольга у Татьяны, когда мужчина скрылся за углом.
— Это Михаил, бывший зоотехник, — махнула рукой подруга. — Мужик золотой, а как на пенсию вышел — будто с цепи сорвался. Жена его бросила, в Питер свалила. А он теперь с кошками живет — всю пенсию на них тратит. Бездомных собирает, хворых, покалеченных. Лечит, даже операции делает, слышала!
Через несколько дней Ольга снова встретила Михаила у сельпо. Покупала муку для пирогов, но пятикилограммовый мешок оказался неподъемным. Она поставила его на лавочку передохнуть.
— Давайте помогу, — раздался тихий голос. Михаил стоял рядом. — Нам по пути. Вы возьмите мою сумку с подгузниками, а я ваш мешок донесу.
— Подгузники? — удивилась Ольга. — Вам-то зачем?
— Не мне, — смутился Михаил. — Это Барсику, коту моему. Позвоночник у него поврежден, ходить не может. Представляете, как ему, гордому зверю, стыдно пачкаться? Вот и приходится…
— Да ну?! — изумилась Ольга. — И много у вас таких?
— Со спиной? Только Барсик. Еще двое трехлапых, один без глаза, второй хвоста лишился. А вы не смейтесь! Хвост для кота — как руль для машины!
— Они вам сами об этом рассказали? — не удержалась Ольга.
Михаил нахмурился, приняв ее улыбку за насмешку.
— Простите, Михаил, — спохватилась она. — Вы так про их чувства говорите, будто с ними разговариваете. Кстати, зовите меня Ольгой.
— Ольга, вы даже не представляете, как много они могут сказать! — оживился он. — По их мордочкам все видно: и радость, и обиду, и любовь.
— Почему именно кошки? Вы же животных всяких лечили. Нет умнее, что ли?
— Нет, — твердо ответил Михаил, качнув головой. — Кошки человечнее нас с вами.
— Можно я к вам в гости загляну? — улыбнулась Ольга.
— Будем ждать, — ответил он, приложив ладонь к груди.
В тот же вечер Ольга, прихватив банку малинового варенья, отправилась к Михаилу. Надя сунула ей сверток с пирожками:
— Миша мои пирожки обожает, говорит, вкуснее не ел!
— Он у вас бывает? — удивилась Ольга.
— Да он у всех в деревне как родной! То корове помочь, то поросенку — никому не откажет. Добряк! Хоть и посмеиваются над его кошками, а уважают.
Дом Михаила стоял на отшибе. Крепкий, но огород зарос бурьяном — видно, хозяину не до грядок. Зато двор был в порядке: сараи целы, куры квохчут, дров на две зимы наколото. Машина под слоем пыли намекала, что ездит он редко.
На крыльце грелись кошки — штуки четыре. Одна, завидев Ольгу, юркнула внутрь, остальные уставились настороженно. Ольга замерла, но дверь распахнулась, и вышел Михаил:
— Думал, передумаете! А тут Манька прибежала, мяучит — встречай гостью! — Из-за его ног выглядывала та самая кошка. — Проходите, будем чай пить.
Михаил с аппетитом уплетал пирожки, хвалил варенье, угощал Ольгу пряниками. За чаем за ними наблюдали с десяток кошек, устроившихся на полках вдоль стен. К удивлению Ольги, никакого запаха не было, да и котят тоже.
— Я их стерилизую, — пояснил Михаил. — Так они не метят, да и потомства не надо. Селяне теперь своих ко мне приводят. А по нужде все на улицу бегают, даже в мороз. Открою дверь — вылетают, через пять минут обратно. Кроме Барсика… — Он поднял рыжего кота в подгузнике. Тот доверчиво уставился на Ольгу.
Она взяла его на руки, и кот прижался к ней.
— Все здесь? —Ольга не могла уснуть той ночью, размышляя о Михаиле, его тихом голосе, ласковой улыбке и этих удивительных кошках, которые, казалось, понимали её лучше многих людей.
