**Дневник: Ключ от сомнений**
Когда я, Анастасия, собиралась замуж, подруги наперебой пугали меня историями про свекровей. У каждой был жуткий пример: у одной — про вечные долги, у другой — про скрытые обиды, у третьей — про настоящую вражду. В их рассказах матери женихов казались чуть ли не ведьмами, готовыми разрушить любое счастье.
Я слушала, кивала и в какой-то момент сама начала бояться своей будущей свекрови. Поэтому, когда у меня с Артёмом всё стало серьёзно, я осторожно стала расспрашивать о его матери.
— Ты часто её видишь? Она вмешивается в твои дела? Даёт тебе деньги?
Артём смеялся:
— Что за допрос? Мама — обычный человек. Конечно, я ей благодарен, она меня вырастила. Но в наши отношения не лезет.
Эти слова немного успокоили меня. Но семена сомнения уже упали в почву. И когда Артём впервые привёл меня знакомиться с Татьяной Петровной, я была настороже. Однако она оказалась душевной и доброй. Искренне радовалась за сына и щедро сыпала комплиментами:
— Какая красавица! У вас с Артёмом будут замечательные дети! Я так мечтаю о внуках!..
Всё шло хорошо. Татьяна Петровна не названивала каждый день, не приходила без предупреждения. Иногда просила сына помочь — муж умер, и одной ей было нелегко. Я держалась нейтрально: без чрезмерной теплоты, но и без холодности. До одного разговора с подругами.
— Брось верить, — фыркнула Ирина. — Сначала все ласковые, а потом показывают зубы. Моя сначала тоже улыбалась, а теперь вечно недовольна, потому что я «не из их круга». Не обольщайся!
— Точно! — подхватила Ольга, прошедшая через развод. — Моя тоже сначала мило улыбалась, а потом втянула нас в кредит, забрала деньги, а мы теперь выплачиваем. Свекровь — это как минное поле.
Я попыталась возразить:
— Но Татьяна Петровна другая. Она добрая, интеллигентная, вроде…
— «Вроде» — ключевое слово, — усмехнулась Ирина. — Погоди, она себя ещё покажет.
И скоро появился повод для сомнений. Однажды Артём завёл разговор:
— Настя, мама попросила в долг. Хочет купить дачу. Ты не против, если мы отдадим наши накопления? Всё равно ипотека пока не светит…
Я насторожилась:
— Сумма немалая. Она точно вернёт?
— Конечно. Говорит, что продаст дедовские акции и отдаст всё до копейки.
— Хм… — вспомнились слова подруг. — Мне это не нравится. Зачем ей сейчас дача?
Но Артём убедил меня. Он верил матери.
Подруги, узнав об этом, устроили спектакль:
— Ну всё! Теперь ни денег, ни квартиры не видать. Наивная ты у нас…
Шли недели. Я всё чаще ловила себя на тревоге. А вдруг они правы? А вдруг Татьяна Петровна не собирается возвращать долг? Мысль не давала покоя.
Однажды, когда свекровь пришла в гости, я решила поговорить. Зашла на кухню, где сидели Артём с матерью, и, не скрывая напряжения, сказала:
— Мне нужно с вами кое-что обсудить.
Татьяна Петровна улыбнулась:
— А мы тоже хотели поговорить, Настенька, — лукаво подмигнула.
Я села. Сердце стучало. О чём они шептались до моего прихода?
Свекровь достала из сумки красивую шкатул— Это вам, — она открыла крышку, и мой взгляд упал на связку ключей, блестевших в свете лампы.
