**Загадочный гость в саду**
Ксения проснулась от тревожного крика петуха за окном. «Опять этот неугомонный», — подумала она с досадой. Крик оборвался, но сон уже улетучился, оставив после себя лишь тягостное беспокойство. Она перевернулась на старом скрипучем матрасе, чувствуя сырость простыней и лёгкий голод. Утренний свет, пробивавшийся сквозь потемневшие от времени занавески, резал глаза, лишь усиливая раздражение.
Нехотя вставая, она поёжилась от утреннего холода. Ледяная вода из колодца для умывания давно стала привычкой, но вот мытьё посуды в такой воде по-прежнему было испытанием. Дом тётки Галины, куда приехала Ксения, не знал горячей воды. Старый, видавший виды, но родной — он хранил в себе историю семьи. Каждая скрипучая половица помнила шаги деда, детство отца и тёти.
После смерти деда и бабушки Галина осталась здесь одна. Дочь её уехала за границу, сын учился в Москве. Ксения, решив скрасить одиночество тётки и заодно вспомнить детство, приехала в деревню на второй неделе отпуска. «Польза для неё, да и мне приятно», — размышляла она, собирая вещи.
Жизнь в деревне оказалась необременительной. Пять лет назад отец Ксении, Иван, поставил газовый котёл вместо старой печи, сделав быт легче. Но девушке по-прежнему не хватало того времени, когда дом грели живые дрова, а воздух пах берёзовыми поленьями. Работы в огороде было немного: прополка, полив — всё это она делала с неожиданным удовольствием, будто возвращалась к чему-то давно забытому.
Накануне тётка уехала в соседнюю деревню — то ли на поминки, то ли на праздник, Ксения толком и не знала. Галя велела «присмотреть за домом», но что это значило — было неясно. Живности не осталось, молоко брали у соседей. Огород? Тут она уже вошла в ритм. Выходило, день можно было потратить на себя — прогулки, чтение, тишину.
Выйдя в сад, Ксения сорвала спелую грушу, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Отпуск в деревне был необычным. В прошлом году она грелась на море, а два года назад путешествовала по Европе, но этот старый дом в маленькой деревеньке под Псковом казался особенным, своим. Лёгкий ветер донёс странный звук — будто шорох или стон, перебивавший птичье щебетание.
Ксения насторожилась и пошла на звук. За теплицей — никого. За огородом — тишина. Лишь рыжий кот соседа спрыгнул с забора и растворился в траве. У калитки звук стал отчётливее. Ксения колебалась: выходить на улицу в домашнем? Махнув рукой, она пролезла через чёрный ход, пробираясь сквозь кусты крапивы. Сад пестрел яблонями и сливами, а вдоль дома цвели кусты смородины и крыжовника.
В густых зарослях сирени, переплетённой с ромашками, Ксения замерла. В высокой траве лежал молодой мужчина. Сердце её упало.
— Эй… — опустившись на колени, она осторожно дотронулась до его плеча. — Ты живой?
Она перевернула его на спину. Мужчина дышал тяжело, лицо было бледным. Ксения бросилась в дом, набрала ведро ледяной воды и вернулась. Плеснув ему в лицо, она смочила полотенце и приложила ко лбу. Незнакомец слабо приоткрыл глаза.
— Воды… — прохрипел он.
Ксения помогла ему сесть, прислонив к забору, и поднесла кружку.
— Тебе нужен врач, — твёрдо сказала она. — Что случилось?
— Да так, подрался с другом, — скривился он. — Врач не нужен, просто помоги дойти до дома.
Поддерживая его, Ксения довела до дома. Там он рухнул на её кровать и мгновенно уснул.
— Ну и ну, — пробормотала она. — Бывает, видимо.
Принявшись готовить обед, она украдкой поглядывала на спящего. Когда он очнулся, его белая рубашка сушилась на верёвке, а рядом лежала старая синяя футболка — явно для него. Мужчина надел её и сел, потирая виски.
— Спасибо, — буркнул он.
— Пустяки, — отозвалась Ксения, переходя на «ты». — Голоден?
— Да, — он медленно поднялся и сел за стол.
— Как звать? — спросила она, ставя перед ним тарелку.
— Артём, — ответил он, глядя на еду.
— Ксения, — представилась она, подавая ложку.
— Ксения, — задумчиво повторил он. — Спасибо.
После чая щёки его порозовели, и он с аппетитом принялся за блины, которые она испекла. Ксения смотрела на него с лёгкой теплотой, радуясь, что ему лучше.
— Наелся? — убрав тарелку, она мысленно вздохнула: опять греть воду. — А теперь рассказывай, как ты оказался в моих ромашках.
— Зачем? — нахмурился Артём.
Ксения скрестила руки на груди:
— Хочу знать, кто и зачем валялся в моём саду, — улыбнувшись, но тут же сделав серьёзное лицо. — Говори.
— Да ерунда, — махнул он рукой. — Поссорился с другом, вот и всё.
Она приподняла бровь.
— Ну, выпили, поругались, — добавил он, бросая на неё осторожный взгляд. — Старые счёты, зависть, всякое такое.
— Из-за чего именно? — спросила Ксения с сочувствием.
— Да всё и ничего, — ушёл от ответа он. — Зависть, говорю же.
Ксения закатила глаза:
— Очень информативно. Ладно, не хочешь — не надо. Но я бы на твоём месте к врачу сходила. Могу с тобой поехать.
Она смотрела на него с материнской заботой. Артём казался моложе, студент, наверное. Хотя и не мальчишка, но случай странный…
Так он попал под её опеку. В больницу ехать отказался, хотел уйти, но она уговорила переждать до вечера. «Тётка Галя вернётся завтра, до тех пор можно его оставить», — решила Ксения. Не то чтобы она что-то скрывала, но лишних вопросов не хотела.
Следующие часы Артём отлёживался, пока она читала ему старую книгу из тёткиной библиотеки. Потом разговорились, и Ксения с удивлением заметила, как легко им даётся общение. Позже она вытащила его в сад подышать.Они сидели на крыльце, и впервые за долгое время Ксения почувствовала, что именно здесь, в этом старом доме, начинается что-то новое и важное.
