Соседка снизу — судьба сверху
Дмитрий с досадой взглянул на часы — утро только началось, а день уже пошёл под откос. Вместо чемоданов, билетов и долгожданного отпуска с Алиной на море — он снова в душном подъезде старой хрущёвки. Всё как всегда. Сестра Наташа, слёзы, градусник и умоляющий взгляд: «Ну посиди с ребятами, Дима, мне больше не к кому обратиться…»
Он не хотел. Честно. Мечтал быть мужчиной с отпуском, с любимой женщиной, с бокалом в руке. А вместо этого — два орущих племянника, сумка с игрушками и тяжёлый взгляд соседки, которая распахнула дверь и ахнула:
— Дима, это что за сорванцы с тобой? Ты что, женился?
Света — соседка снизу. Рыжая, шустрая, с хитрой улыбкой. Он дважды заливал её квартиру, пока хозяева не поменяли трубы. Мать её — добрая душа, не взяла ни копейки, а сама Света с тех пор так и подтрунивала. Хотя ему казалось, она ещё в университет записываться не успела.
— Ты чего в институте не сидишь? Матери твоей пожалуюсь! — пробурчал он, наблюдая, как Света залилась румянцем.
— Я уже диплом получила! На работу собираюсь! — огрызнулась она, перекидывая рюкзак.
— Ну да, прямо видно — деловая женщина. В зеркало-то гляделась?
Они рассмеялись, Света юркнула в квартиру, а Дмитрий пошёл к машине — старенькой, но своей, купленной в кредит. Алина, конечно, фыркала: «Мог бы и получше взять». Но он гордился даже этим корытом. Он упрямый. Будет всё — и квартира, и машина, и респект, и Алина.
Но не сегодня.
Сегодня — пробки, потные сиденья, визг детей с заднего ряда и сестра в слезах:
— Прости, Дима, ну правда, больше не к кому…
Наташа лежала в больнице, их с ней мать слегла от переживаний. А отец… Ну, Сергей был отцом только по бумагам. Пить, гулять, пропадать — вот и вся его отцовская забота.
Дети облепили его: «Дядя Дима!». Он обнял их, пообещал мороженое и повёз в свою съёмную однушку.
Света снова попалась в подъезде.
— Это всё твоё? — глаза её стали круглыми.
— Ага, бездомных подобрал, — усмехнулся он. — Моргнул не вовремя — вот и прилипли.
Дети захихикали, а Света смущённо потупилась. Он смягчился:
— Шучу. Племянники. Сестра в больнице, присматриваю за ними.
В квартире дети устроили кавардак. Дмитрий готовил им яичницу, водил в парк, покупал шаурму и шарики. Они были счастливы. Но на третий день начались капризы: Лиза пожаловалась на горло, Артём — на живот. Плач, нытьё, «хотим к маме»…
В дверь постучали. Дмитрий открыл — Света.
— Слышала, они плачут… Может, помочь? Я медсестра.
Она вошла, принесла свои старые игрушки, тихо уложила детей, замотала Лизе шарф вокруг шеи, погладила Артёма по животу. И тот, не успев сказать «спасибо», заснул у неё на руках.
— Пойдём на кухню, сделаю тебе хоть бутерброд, — пробормотал Дмитрий, прикрывая дверь.
Они сидели на кухне. Света, прихлёбывая чай, спросила:
— А твоя… когда детей заберёт?
— Моя? Да ну! Это сестра. Своих нет. Пока что.
Света улыбнулась, и он вдруг понял — она настоящая. Домашняя. Тёплая. Не как Алина, не как никто до неё.
Света осталась ещё на день. Потом на два. Потом — навсегда. Вместе они гуляли с детьми, варили суп, смеялись. И в парке, когда продавец шариков сказал: «Какая у вас дружная семья!» — у Дмитрия сжалось сердце. Он взглянул на Свету, на детей, и ему не хотелось, чтобы это когда-то кончилось.
Алина позвонила через неделю. Её голос был ледяным:
— Ты где? Как в воду канул. Всё понятно с тобой.
И всё, что он почувствовал — пустоту.
Когда Наташу выписали, племянники умоляли:
— Дядя Дима, можно Свету с нами? Ты её любишь?
Лиза, не дожидаясь ответа, заявила:
— Я знаю, что любишь. И она тебя. Мы будем цветы разбрасывать на свадьбе.
Света покраснела, смущённо гладила детей по головам, а Дмитрий смотрел в зеркало и думал: «Спасибо тебе, Господи, за эту рыжую соседку снизу».
И когда они подъехали к дому, Наташа вышла с матерью, увидела Свету — и всплеснула руками:
— Ну наконец-то ты одумался! Какая хорошая девушка! Светочка? Добро пожаловать в семью!
Дмитрий лишь улыбнулся.
Обратно ехали молча. Потом Света вдруг сказала:
— У тебя такая уютная машина. И вообще… с тобой спокойно.
А он просто спросил:
— А давай завтра вместе в парк? И обед у меня, суп твой — без тебя даже есть невкусно.
Через три месяца они расписались.
Иногда счастье ждёт не там, где ищешь. Иногда оно живёт этажом ниже. Рыжее, с рюкзаком, с тёплыми руками, в которых смолкает даже детский плач.
И Дмитрий знал: это его семья. Навсегда.
