— Катюш, можно тебя на минуту? — тяжело вздохнул Дмитрий, пока жена в сотый раз за вечер металась между кухней и гостиной, готовя закуски к приезду его коллег.
— Конечно, Дима, что-то случилось? — обернулась она, вытирая ладони о передник.
— Вот опять… «Дима»… Я же просил — хватит коверкать язык, это звучит ужасно. А твои «о» да «ё»… Будь добра, ну режет слух. Ты же из села, там, может, и говорят так, но в Москве — нет.
— А я и не скрываю, откуда я. У нас так принято. Кто-то «окает», кто-то «акает», а вы тут вообще будто в театре говорите. Чем «Димон» хуже «Катеньки»?
— Ты не понимаешь. Я не хочу, чтобы ты сегодня сидела с нами. Встреча деловая, мои друзья — люди статусные. Ты, прости, но ты не в их круге…
Катя застыла. Внутри будто лед образовался.
— И в чём я «не в круге»? Платье не то? Слишком простая для разговоров о нефти и тендерах? Да твои Маша с Ирой, да даже Даша с Таней — не олигархи. Мы в сторонке смеёмся над анекдотами и хвастаемся детскими фото. В чём проблема?
— Да ты не въезжаешь. Они из приличных семей. А ты… — Дмитрий запнулся. — Мне неудобно перед людьми.
— Неудобно? Когда я за тобой по клиникам бегала, было удобно? Когда мы с отцом привозили мешки картошки и солений — тоже норм? А как гостей кормить — я вне формата? — она рванула передник и направилась в спальню.
— Катенька, ну погоди, не кипятись… — начал он, но дверь уже захлопнулась.
Он не знал, что Катя слышала каждое его слово. Услышав, как он ушёл, она опустилась на кровать, прикрыв лицо руками. Гнев и обида комом встали в горле. Сколько раз ей твердили — мол, простовата, не пара столичному перспективному… А она верила. В их любовь. В его доброту. И ведь до этого момента он ни разу не подал повода усомниться.
Познакомились они на последнем курсе. Катя училась на филолога, Дмитрий — на финансиста. Он был тихоней, закомплексованным, немного неуверенным. Девушки шептались: «Ботан, серый». Но Кате стало его жаль — она терпеть не могла, когда людей судят без причины.
Потом, уже в библиотеке, они случайно столкнулись. Он запинался, краснел, а она — мягко, по-матерински — подсказала: «Выдохни, вдохни и говори по слогам». С этого всё и началось. Затем — встречи, беседы до утра, поддержка. Он расцвёл рядом с ней. Через два года — свадьба, которую даже самые строгие родственники одобрили.
А теперь — вот так?
— Значит, пока ты был никем — я была на руках, а как пробился — я обуза? — горько усмехнулась она и достала чемодан.
Позвонила сестре, вкратце объяснила ситуацию. Та тут же предложила перебраться к ним. Муж сестры и племянники обрадовались.
— Что будешь делать? — спросила сестра.
— Вернусь к родителям. В районе как раз в библиотеке место освободилось. Сниму комнату. А вещи отправлю позже, через грузоперевозку. Главное — уйти.
Завибрировал телефон. На экране — Дмитрий.
— Где ты пропала?! Через два часа гости, а тут ни еды, ни тебя!
— Дорогой, раз я слишком проста для твоей «элиты», думаю, и кормить вас должен кто-то поутончённее. Так что рассчитывай на себя. Я ушла.
— Катя, ты рехнулась?!
— Нет. Я ухожу из ТВОЕЙ жизни. Завтра подам на развод.
Она сбросила вызов и, не мешкая, открыла соцсети. Написала короткий, но жёсткий пост о том, как за вечер можно превратиться из любимой жены в «позор семьи».
Первыми отреагировали жёны его друзей. Все поддержали Катю. А дальше — понеслось. Даже сами коллеги начали писать: «Не ожидали от Дмитрия такого». Он же прислал злое: «Из-за тебя я теперь с людьми в ссоре».
Он думал, его слова никого не заденут? Что эти жёны, выросшие в таких же сёлах, не узнают себя в этих «простоватых»?
— Ты специально? Хотела мне репутацию испортить?
— Ты сам её испортил, когда заявил, что я недостойна сидеть с тобой. Когда перестал уважать. Ты меня плохо знал, Димон.
— Да кому ты вообще такая сдалась?
— А зачем тогда у судьи срок на примирение выпрашивал?
Он молча отвернулся.
— Обидно, что из-за ерунды ты рушишь семью.
— Если ты называешь «ерундой» унижение — значит, ты или деспот, или дурак. А с такими мне не по дороге.
Катя шагала к дому сестры. Отец уже обещал помочь с жильём. Работа будет. А любовь… любовь ещё найдётся. Главное — теперь знать, что благодарность и уважение не менее важны, чем чувства.
