Странный отдых у свекрови: Почему я больше не поеду
Моя свекровь, будем звать её Галина Петровна, устроила нам такой «отпуск», что я теперь предпочту провести неделю в очереди за колбасой в советском гастрономе! Если честно, какой в этом смысл? Она хвалилась своими деревенскими яствами, а мы с детишками тайком жрали пельмешки из местного «Магнита», лишь бы выжить. Этот визит стал для меня суровой школой жизни.
**Приглашение «отдохнуть»: Обещания и итоги**
Мы с мужем, допустим, Сергеем, и детьми — пусть будут Ариной и Витьком — собрались провести недельку у его мамы в деревеньке под Вологдой. Галина Петровна давно звала нас, обещала чистый воздух, домашние пироги, тишину да покой. Мы с Сергеем, уставшие от работы, обрадовались — детям тоже на природе пожить полезно. Я представляла уютный домик, застолья с блинами, лесные прогулки. Но действительность оказалась куда прозаичнее.
Приехали — Галина Петровна встретила нас радушно, но уже через час я поняла: отдых не задался. Домик старый, мебель видала ещё Брежнева, полы скрипят, как чайки над Балтикой. Ванная — ведро с ковшиком, а туалет, как водится, в конце огорода. Я держалась, но дети, привыкшие к цивилизации, были в шоке.
**Кулинарные эксперименты: Деревенская «экзотика»**
Свекровь гордилась своими рецептами и сразу предупредила: кормить будет «по-нашему, по-деревенски». На первое подали холодец с хрящами и салат из свёклы с чем-то, напоминавшим конский корм. Аромат стоял такой, что Арина скривилась, а Витёк спросил: «Это для людей?» Я, чтобы не обижать хозяйку, проглотила пару ложек, но желудок взбунтовался. Сергей прошептал: «Мама так любит, потерпи немного».
На следующий день было «рагу» — нечто серое с картошкой. Витёк вгляделся и выдал: «Ма, это что, лёгкие коровьи?» Я еле сдержала хохот, но внутри содрогалась. Галина Петровна фыркнула: «В городе у вас одна химия, а тут всё натуральное!» Промолчала, но поняла — детей надо спасать. Мы с Сергеем сбегали в магазин за пельменями и варили их тайком, пока свекровь доила козу.
**Жизнь «по-деревенски»: Будни в аду**
Галина Петровна установила жёсткий режим: подъём в пять утра («в деревне все петухи встают!»), затем работа в огороде. Дети, привыкшие спать до обеда, к обеду уже валились с ног. А свекровь ворчала: «Городские неженки! В наше время в поле с шести лет пахали!»
Вечером она включала «Пусть говорят» на полную громкость и комментировала каждую фразу. Я попросила сделать потише — уложить детей. В ответ: «В моём доме я решаю!» Сергей пытался смягчить конфликт, но было ясно: ему тоже несладко. Я чувствовала себя не гостьей, а пленницей в глухой провинции.
**Спасение в кафешке: Наш бунт**
К третьему дню я сдалась. Мы с детьми стали бегать в местную забегаловку — там хоть были сосиски и гречка. Галина Петровна закатила скандал: «Я вам дорогущий холодец варила, а вы эту дрянь жрёте!» Объяснила, что детям её еда не подходит. Она отмахнулась: «Баловство! В войну дети кору грызли!»
Сергей поддержал меня, но осторожно: «Мама, они просто не привыкли». Свекровь бухтела про «современную молодёжь». Я молчала, но внутри кипела. Это не отдых — это экстремальный тур по совхозу имени Горького.
**Разговор и побег: Возвращение в цивилизацию**
На пятый день я сказала Сергею: «Всё, я больше не могу. Это пытка». Он вздохнул: «Ладно, съедем по-тихому». Собрали вещи и смылись на день раньше. Галина Петровна обиделась, но я вежливо поблагодарила за «гостеприимство», про себя пообещав никогда больше не возвращаться.
Дома я вдохнула полной грудью. Дети радовались, как узники ГУЛАГа после амнистии. Сергей признался: «Да, мама переборщила». Решили, что теперь будем встречаться в городе — в кафе, где есть нормальная еда и туалет в помещении.
**Выводы: Границы и бутерброды**
Этот «отдых» научил меня главному: если гостеприимство превращается в пытку — надо валить. Галина Петровна хотела как лучше, но её «лучше» для нас — ад. Теперь мы планируем отпуск в Сочи, где есть горячая вода и еда без потрохов. А к свекрови больше не поедем. Пусть сама приезжает — но без своих «деревенских сюрпризов».
