**Семейные тайны и новый дом**
Сегодня мама опять звонила.
— Приезжайте ко мне в деревню с Олегом! — настаивала она.
— Приедем, как только Аня экзамены сдаст, — ответила я, стараясь скрыть усталость. — Денис тоже хочет. Раньше к своим в село ездил, а после их смерти — ни шагу.
— Как так? — удивилась мама. — У него же братья, сёстры…
— Он не любит об этом говорить, — тихо сказала я. — На могилы ходим, но только на день, к родне не заглядываем. Помогал им, а потом… окаменел.
— Да почему ты всё на себе тащишь? — возмутилась мама. — Ну какой из него муж? Здоровый мужик, а ты его бережёшь! Себя бы так щадила! Он у тебя только мусор выносит…
— Мам, хватит. Мы это уже обсуждали. Я ничего не тащу. Любим друг друга, и деньги он приносит.
— Не в деньгах! По дому же не помогает!
— А что ему делать? Квартира крохотная. Пришёл — на диван и лёг. Работы нет.
— А новый дом когда купите? Две комнатки — и теснота!
— Не знаю, — вздохнула я. — Копили, а теперь…
Аня после школы собиралась в колледж, через год — выпускной. А я всё чаще вспоминала деревню. Город оставался чужим, сколько ни живёшь тут. Выйдешь во двор — одни бабки на лавках, шепчутся, обсуждают каждого. В селе, конечно, тоже языки чешут, но там хотя бы воздух родной.
— Приезжайте, — не унималась мама.
— Приедем, как Аня экзамены сдаст. Денис тоже. Раньше каждое лето к своим мотался, а после похорон перестал. Да и слышать не хочет.
— Да как же так? Родня же есть, могилы…
— Не трогай эту тему, мам. На кладбище ездит, но быстро, без встреч. Все они передрались.
Денис был младшим. Каждый отпуск проводил в деревне под Тулой, помогал родителям: крышу чинил, баню ставил, отцу инструменты покупал. Родители деньги давали, но он часто свои подкидывал. А когда их не стало, братья мгновенно растащили всё ценное. Инструменты прихватили со словами: «Тебе в городе не нужны». Исчезли даже вещи, которые Денис хотел оставить на память. Даже старый буфет опустел.
Остался только мельхиоровый сервиз — десятки столовых приборов в потрёпанной коробке. Никто их не тронул. Денис привёз домой. Я промолчала — это было всё, что осталось от его родителей.
— А дом? Его же надо делить, — поинтересовалась мама.
— Нет. Племянник уже въехал. Завещание было. Денис приехал, спорить не стал, но чуть до кулаков не дошло. Теперь они в одном селе, как волк и медведь.
— А сервиз? Так и лежит потрёпанный?
— Почистила. Денис аж прослезился. Говорит, такими их видел только в детстве. Кто-то родителям подарил, а они берегли, не пользовались…
У мамы в деревне было тихо и по-домашнему. Денис осмотрел двор, прикинул, что надо подправить. Никто не лез с указаниями, в отличие от его братьев, которые только командовали, да сами пальцем не шевелили.
— Таня, может, забор поставим? Тёща не против? Деньги есть, у неё не будем просить, — спросил Денис перед сном.
— У неё спрошу.
— И с баней работы хватит. Да и вообще…
— И на диване валяться не будешь? — усмехнулась я.
— Это не город. Свой дом — другое дело.
Мама расцвела, когда зять взялся за забор. Она и не мечтала о новом, думала, старый сгодится. А когда он баню ремонтировать начал, чуть не заплакала от радости.
— Зачем вам городская квартира? Вот вам и дом, недалеко от Тулы. Я ведь не навечно…
— Мам, у нас Аня. Работа в городе.
— Аня взрослая, серьёзная. Вечно с учебниками. Её и одну не страшно оставить. Город рядом, если что. Да и работа тут есть. У нового фермера техники — вагоны, теплицы, поля… Платит хорошо.
— Не знаю. Это серьёзно.
— Дом просторный, мешать не буду. Мне немного надо. Кроме вас, у меня никого. Племянница только за деньгами приползает.
— За деньгами?
— Грядку прополола — сразу руку протянула. Я не просила, но дала. В дом не пускаю, а она бы рада. Ты её знаешь — всё, что плохо лежит, у неё в кармане. Предлагала оформить уход за мной, чтобы деньги капали. Да я ещё не развалина. Ты ведь приезжаешь. Жаль, Денис раньше редко бывал. Беру все слова о нём назад. Не тороплю, но подумайте о переезде.
— Тётка, откуда забор? Ты же ныла, что пенсии не хватает! Жалеешь мне за работу заплатить? — раздался голос племянницы Насти.
— Ну вот, лёгкая на помине… — вздохнула мама.
— Я сама, — оборвала я. — Привет, сестра. Чё орёшь?
— Да я…
— Да я! Теперь мы тут живём. Помощь не нужна.
— Поняла, больше не приду, — буркнула Настя и ушла.
Через год Денис уже не мог дождаться переезда. Аня школу окончила, в колледж поступила. Работу нашли, машину купили. Если не понравится — можно вернуться, но об этом даже не думали. Мы переехали.
Мама предложила выставить мельхиоровый сервиз в буфет. Место освободилось — старый сервиз она на кухню перетащила. Он был не ахти, только пыль копил.
Мама прожила ещё двенадцать лет. О завещании мы не задумывались — дочь и зять в доме жили. Денис стал настоящим хозяином: всё чинил, обновлял.
Когда пришло время делить наследство, нашли записку. Нам с Денисом отходило по половине дома. В ней было: «Прости, дочка. Так справедливее. Вы вместе, всё общее. А его жизнь и так обидела. Ты понимаешь».
Денис растрогался. Не ожидал он такого от тёщи. За эти годы у нас родился сын. Когда Аня сообщила о второй беременности, решили помочь её семье с жильём. Мы знали, каково это — ютиться в тесной квартире с одним ребёнком, на второго даже не решались.
Семья Ани часто приезжает в деревню. Другой родни у нас нет. Мельхиоровый сервиз до сих пор стоит в буфете, блестит, как память о родителях Дениса.