— Лёш, может, не поезжай в этот раз? Сердце не на месте… Попроси кого-нибудь подменить, — тихо сказала Наташа, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Этот рейс — хорошие деньги, Наташ. Скоро рожать, а каждая копейка сейчас на счету, — ответил Игорь, обнимая жену и целуя в макушки шаловливых близняшек — Свету и Таню.
Наташа молча кивнула. Душа рвалась наружу, но разум понимал: бюджет трещит. Она смахнула слезу, провожая мужа взглядом, и прошептала, обнимая:
— Возвращайся быстрее… Мы будем ждать.
Дверь за Игорем закрылась. Наташа взяла себя в руки: накормила девочек, вывела их гулять. День прошёл тихо, будто даже дети чувствовали что-то неладное.
Каждый вечер в десять они созванивались, как договаривались. Наташа рассказывала, как дочки скучают, как подрабатывает шитьём. Игорь смеялся в трубку и обещал: «Завтра уже буду дома, зайка».
Но домой он не вернулся.
На обратном пути его фура столкнулась с грузовиком, вылетевшим на встречку. Всё произошло мгновенно. Ни шанса увернуться. Игорь погиб на месте.
В ту же ночь раздался звонок. Наташа, как в тумане, подняла трубку — и мир рассыпался.
Она, шатаясь, дошла до соседки — бабы Гали. Попросила присмотреть за девочками. Сама рухнула на пороге. Врачи еле успели — экстренное кесарево, сложная операция.
Мальчик родился слабеньким, раньше срока. Ему не хватало отцовской крепости, а матери — мужней опоры.
Наташа назвала сына в честь мужа — Игорь. Выписавшись из больницы, пересчитала сбережения. Хватило бы на пару месяцев. А дальше — как Бог даст.
Жизнь превратилась в борьбу. Баба Галя помогала, чем могла. Родни рядом не было. Наташа снова взялась за шитьё — сначала для соседей, потом клиентки пошли по сарафанке.
Девочки пошли во второй класс, маленький Игорек — в садик. Они были её опорой, её светом. Но…
Она любила их сильнее. А сына… нет, не ненавидела — просто сердце сжималось при виде него. Он всё больше становился похож на погибшего мужа. И каждый раз, глядя на него, она думала: не уберегла, не остановила…
Сын рос тихим, добрым, заботливым. Читал, помогал, никогда не капризничал.
А девочкам она покупала обновки, шила платья для их кукол. Игорю же перешивала старые вещи.
— Бедный ты мой… При живой матери сиротой растешь, — вздыхала баба Галя, глядя, как он моет посуду или убирает игрушки сестёр.
Годы летели. Дочери выросли, вышли замуж, разъехались. С матерью остался один Игорек.
Он окончил техникум, устроился механиком на кондитерскую фабрику в их родной Иже. Наташа стала слепнуть — бессонные ночи, нервы, годы одиночества дали о себе знать.
Игорь ухаживал за ней, как мог. Готовил, стирал, водил её по аллеям парка. Она всё чаще шептала:
— Прости меня, сынок… Я не заслужила твоей любви. Живи своей жизнью, ты же молодой…
Он только улыбался:
— Всё будет, мам. Будет и жена, и дети. Успеешь внуков нянчить.
И вот однажды она появилась. Скромная, тихая Аня.
— Мам, Аня поживёт у нас. У неё никого нет. Сирота, — тихо сказал сын.
Через три месяца сыграли свадьбу. Приехали дочки, внуки, зятья — вся семья собралась. Наташа была счастлива, но всё чаще улыбалась сквозь боль.
Диагноз оказался страшным — рак. Времени оставалось мало, и она знала это.
Но судьба подарила ей ещё одну радость — она успела подержать на руках первого внука.
Уходила она спокойно, с улыбкой, сжимая руку того, кого когда-то не смогла полюбить.
Младший сын… единственный… самый родной…
