**Любовь, которой не было**
Автобус застыл на перекрёстке где-то в сердце Томска, когда Олег заметил её губы. Девушка стряхнула с рукава пушинку одуванчика. Лёгкий изгиб губ, будто целующих воздух, пронзил его, как вспышка света в тёмной комнате:
— Ты станешь моей женой, — выпалил он незнакомке, не понимая, почему в её карих глазах вдруг отразилась вся его прошлая жизнь.
Она медленно повернулась, её взгляд был не испуган, а холоден — будто оценивала не человека, а бракованную картину:
— Вы ненормальный.
— Я буду лучшим мужем. Соглашайся.
Она рассмеялась, обнажив чуть неровные зубы:
— С чего вдруг? Я вас не знаю.
— Тогда познакомимся. Увидимся ещё, — он театрально склонил голову, не давая ей отказать. — Олег, инженер с перспективами. Приятно познакомиться.
— Ярослава, — ответила она, словно вполусне. — Художница. Может, гениальная, а может, и нет.
— Идеальная пара: логик и мечтатель, — усмехнулся он. — Будем дополнять друг друга.
— Нет, спасибо, — отрезала она. — Я и так полная.
— Вот за это я тебя и полюбил, — сердце Олега забилось чаще. — Жду завтра в семь у фонтана в сквере. Обещаю вечер, который ты не забудешь.
Ярославе он не понравился. Идти не собиралась. Но утром, хвастаясь подруге, рассказала, как незнакомец предложил ей руку и сердце.
— И ты отказалась? — ахнула подруга. — Да ты с ума сошла! Надо пользоваться, когда кто-то влюбляется с первого взгляда. Может, он олигарх! Поужинала бы за его счёт.
— Он ждёт меня сегодня, — пожала плечами Ярослава. — Пойдёшь со мной? Проверим, насколько он щедр. Одна мне с ним скучно.
— Конечно, пойдём!
Одним вечером дело не закончилось. Олег приклеился к ним, как тень. Не жалел ни рублей, ни времени на двух студенток художественного училища. Знал, чего хотят девушки: билеты в кино, уютные рестораны, дорогие краски, хорошие кисти. Он, инженер с приличным стажем, работал в фирме по разработке новых технологий и мог себе это позволить.
Ярослава не скрывала безразличия. Говорила прямо, что встречается с ним от скуки, пока не найдёт настоящую любовь. В кого-то другого. То есть делала ему одолжение.
Олег смотрел на неё, как на капризного ребёнка, и после каждого свидания повторял:
— Ты будешь моей женой.
Она смеялась в ответ. Кому нужна жена, которая смотрит на других? Но Олег не сдавался. Он не ухаживал — он осаждал её.
Встречал после занятий, водил на выставки, дарил украшения, запоминал её привычки. Вычислял её ухажёров и «убирал» (одного «случайно» толкнули в подворотне). Звонил её матери: «Ваша дочь заслуживает большего, чем эти мальчишки».
Ярослава злилась, кричала, что она не его вещь и что живут уже в XXI веке. Назло встречалась с ровесниками. Один парень с её курса ей нравился, но был без гроша. Студент-филолог из состоятельной семьи смотрел на неё свысока. Музыкант с соседнего дома любил страстно, но через неделю уже бегал за другой.
После каждого разочаровании Олег появлялся, как призрак:
— Я же говорил, они не для тебя.
Мать быстро перешла на его сторону. Когда Ярослава бунтовала и рвала контакт, вздыхала: «Зря ты сопротивляешься. Брак — не про страсть. Он тебя любит, а с таким не пропадёшь».
— Сегодня джаз, — протягивал он билеты в клуб, когда она собиралась на свидание с очередным поклонником.
— Он тебя не достоин, — говорил он через неделю, когда тот парень исчезал из её жизни.
Ярослава не спрашивала, как он это устроил. В глубине души её трогала его настойчивость — как в старом романе, где героиню стоит завоёвывать.
— Выходи за меня, — сказал он в сотый раз, протягивая ветку черёмухи, её любимый цветок. — Мне дали участок, построим дом, у тебя будет мастерская.
— Я не люблю тебя, — выдохнула она. — Не могу. Прости.
— Ты ещё не попробовала. Я стану таким, чтобы ты полюбила.
Она вдруг почувствовала усталость — не от него, а от себя. От поисков того, кого, как она начала подозревать к своим двадцати шести, просто не существовало. Все «претенденты» рассыпались, как песок. Может, мать права, и пора сдаться?
— Ладно, — сказала она. Его лицо озарилось, будто он увидел свет в конце тоннеля.
Он был идеальным мужем. Дарил цветы, никогда не упрекал, мастерил полки, ремонтировал дом по её эскизам, нёс её на руках перед гостями. Но спальня стала обязанностью («Иди ко мне, солнце, я соскучился»). Детей не получалось.
Ярослава не жила. Она терпела его любовь. Не могла привыкнуть к его внезапным поцелуям в затылок, когда резала салат.
Подруги завидовали, а ей хотелось кричать: «Заберите его!» Их брак был сценой, где она играла роль счастливой жены.
Они не ссорились — не из-за чего. Однажды Ярослава швырнула в стену подаренную свекровью фарфоровую статуэтку. Олег не моргнул:
— Ничего, родная, склеим.
Она поняла: он её не отпустит. Купила билет на поезд, собрала вещи. Но Олег принёс сибирского котёнка, о котором она когда-то мечтала:
— Ты такая грустная… Может, он тебя развеселит?
Ярослава осталась.
Билет он нашёл годы спустя, в книге. Всё понял. За ужином спросил:
— Почему ты всё ещё со мной? Если хочешь уйти — я не держу.
— Потому что… — она подбирала слова, — одиночество страшнее.
Олег улыбнулся, приняв это за любовь.
Но Ярослава знала правду: она привыкла к его заботе и боялась, что он — единственный, кто способен её любить.
