Любовь, которой не было
На одной из улочек старого Екатеринбурга автобус застыл у светофора, и в этот миг Артём заметил её губы. Девушка стряхнула с рукава пушинку от тополиного пуха. Это лёгкое движение её губ, будто шепчущих ветру, поразило его, словно луч света в тёмной горнице:
— Ты будешь моей женой, — выпалил он незнакомке, не понимая, почему в её тёмно-зелёных глазах вдруг отразилась вся его судьба.
Она медленно повернулась, её взгляд был не испуган, а холоден, будто она разглядывала не человека, а потрескавшуюся икону:
— Вы не в себе.
— Я буду лучшим мужем. Соглашайся.
Она рассмеялась, обнажив чуть неровные зубы:
— С чего бы? Я вас даже не знаю.
— Тогда познакомимся. Увидимся ещё, — он театрально склонил голову, не давая ей возразить. — Артём, инженер с большими замыслами. Очень приятно.
— Арина, — ответила она, будто сквозь туман. — Художница. Может, великая, а может, и нет.
— Идеально: практик и мечтательница, — улыбнулся он. — Будем дополнять друг друга.
— Нет, спасибо, — отрезала она. — Я и так цельная.
— Вот за это тебя и полюбил, — Артём почувствовал, как сердце забилось сильнее. — Жду завтра в восемь у фонтана в Харитоновском парке. Обещаю вечер, который ты не забудешь.
Арине он не понравился. Идти она не собиралась. Но наутро, смеясь с подругой, рассказала, как незнакомец предложил ей руку и сердце, суля вечную любовь.
— И ты отказалась? — ахнула подруга. — Да ты с ума сошла! Надо ловить момент, когда кто-то влюбляется с первого взгляда. Может, он денег куры не клюют! Погуляла бы за его счёт.
— Он ждёт меня сегодня, — пожала плечами Арина. — Хочешь, сходим вместе? Проверим, насколько он щедр. Одна я заскучаю, слишком серьёзный он.
— Конечно, идём!
Но одним вечером дело не кончилось. Артём прилип к ним, как тень. Не жалел ни копейки, ни времени на двух студенток художественного училища. Он знал, чего хотят юные девушки: билеты в кино, уютные трактиры, дорогие краски, тонкие кисти. Он, инженер с десятилетним стажем, работал в фирме, связанной с новыми разработками, и мог себе это позволить.
Арина не скрывала равнодушия. Откровенно говорила, что встречается с ним от нечего делать, пока не найдёт настоящую любовь. В ком-то другом. Словом, делала ему одолжение.
Артём смотрел на неё, как на капризного ребёнка, и после каждого свидания повторял:
— Ты будешь моей женой.
Она смеялась в ответ. Кому нужна жена, которая смотрит по сторонам? Но Артём не отступал. Он не ухаживал — он брал её осадой.
Встречал после занятий, водил на выставки, дарил украшения, запоминал её привычки. Вычислял её ухажёров и убирал их с дороги (одного «случайно» толкнули под трамвай). Звонил её матери: «Ваша дочь достойна большего, чем эти мальчишки».
Арина злилась, кричала, что она не его собственность и что на дворе ХХI век. Назло ходила на свидания с ровесниками. Один парень с курса ей нравился, но был беден. Студент-историк из знатной семьи смотрел на неё свысока. Скрипач с соседнего дома любил пылко, но через неделю уже ухаживал за другой.
После каждого разочарования Артём появлялся, как тень:
— Я же говорил, они тебя недостойны.
Мать быстро перешла на его сторону. Когда Арина бунтовала и рвала с ним все связи, вздыхала: «Зря ты упрямишься. Брак — не про страсть. Он тебя любит, а с таким мужчиной не пропадёшь».
— Сегодня играет джаз-банда, — протягивал он билеты в клуб, когда она собиралась на свидание с очередным поклонником.
— Он тебя не стоит, — говорил он через неделю, когда тот парень исчезал из её жизни.
Арина не спрашивала, как он это устроил. Где-то в глубине души её трогала его одержимость — словно в старинной повести, где героиня достойна того, чтобы за неё сражались.
— Выходи за меня, — сказал он в сотый раз, протягивая ветку цветущей сирени, её любимой. — Мне выделили участок, построим дом, у тебя будет своя мастерская.
— Я не люблю тебя, — выдохнула она. — Не могу. Прости.
— Ты даже не попробовала. Я сделаю всё, чтобы ты полюбила.
Она вдруг почувствовала усталость — не от него, а от себя. От бесконечных поисков того, кого, как она начала подозревать к своим двадцати пяти, просто не существует. Все «варианты» рассыпались, как песок. Может, мать права, и пора сдаться?
— Ладно, — сказала она. Его лицо озарилось радостью, будто он увидел свет в конце тоннеля.
Он был идеальным мужем. Дарил цветы, никогда не упрекал, мастерил полки, перестраивал дом по её эскизам, нёс её на руках перед гостями. Но спальня стала долгом («Иди ко мне, дорогая, я соскучился»). Детей не получалось.
Арина не жила. Она терпела его любовь. Не могла привыкнуть к его внезапным поцелуям в затылок, когда резала овощи.
Подруги завидовали, а ей хотелось кричать: «Заберите его!» Их брак был как спектакль, где она играла роль счастливой жены.
Они не ссорились — не из-за чего. Однажды Арина швырнула в стену подаренную свекровью фарфоровую куклу. Артём даже бровью не повёл:
— Ничего, родная, склеим.
Она поняла: он её не отпустит. Купила билет на поезд, собрала чемодан. Но Артём принёс сибирского котёнка, о котором она когда-то мечтала:
— Ты так грустишь… Может, он тебя развеселит?
Арина осталась.
Билет он нашёл годы спустя, в старой книге. Всё понял. За ужином спросил:
— Почему ты до сих пор со мной? Если хочешь уйти — я не держу.
— Потому что… — она искала слова, — одиночество страшнее.
Артём улыбнулся, приняв это за любовь.
Но Арина знала правду: она привыкла к его заботе и боялась, что он — единственный, кто способен её любить.
