Мы с Виктором познакомились ещё в лицее. Мне тогда казалось, будто сама судьба толкает меня к нему в объятия. Первая любовь — ослепляющая, безрассудная, словно из сказки. Долго не раздумывали — сыграли свадьбу в старинной усадьбе под Москвой. Три дня гуляний, цыгане до утра, полный двор гостей. Мама светилась от счастья — её единственная дочь, Ольга, нашла свою пару.
В качестве свадебного подарка она передала мне трёхкомнатную квартиру в центре Нижнего Новгорода — наследство от прабабушки. Да, жильё требовало ремонта, но зато престижный район, новый дом. Наше с Виктором гнёздышко. Начало новой жизни.
Но мама на этом не остановилась. Отдала все свои сбережения — почти 2 миллиона рублей — чтобы мы сделали европейский ремонт, купили дорогую мебель, обставили каждый угол. Её вклад в наше будущее был огромным. Я чувствовала себя на вершине счастья. Казалось, у нас крепкий фундамент — любовь и забота.
Но всё рухнуло в один момент.
На свадьбе отец познакомился с молоденькой бухгалтершей. Влюбился как юнец. Через месяц подал на развод, выписал маму из их общей квартиры и продал её за бесценок. Мама осталась без гроша, без крыши над головой.
Она держалась. Улыбалась, поддерживала меня, хотя сама еле стояла на ногах от горя. А потом — инсульт. Правая сторона парализована, речь едва ворочается. И никого рядом.
Решение пришло сразу: забираю маму к себе. Наша двушка в 65 квадратов — места хватит. Мама всегда была тихоней, не станет мешать.
Привезла её из больницы. Застелила диван чистым бельём, поставила на тумбочку иконку и чашку с тёплым чаем. Хотелось, чтобы она почувствовала: теперь будет тепло. Безопасно.
Но случилось то, чего я никак не ждала.
Виктор, увидев маму в гостиной, хмуро бросил:
— Оль, давай без сюрпризов. Твоя мать тут жить не будет. Сдай её квартиру — пусть снимает что-то на эти деньги.
У меня перехватило дыхание.
— Ты… что?..
— Я не подписывался нянчиться с инвалидами. Твоя родня — твои заботы.
Он забыл, чьи деньги вложены в этот ремонт. Чьи руки складывали здесь каждый кирпич. Даже капли благодарности не осталось.
Я не кричала. Не рыдала. Просто собрала его чемодан и выставила за дверь. Без истерик. Как хирург — отрезала гниющую плоть. Это был конец. И он не разбил меня, а освободил.
Потому что мужчина, который в первую же бурю прячется от твоего горя — не твой. А если он так легко предаёт тех, кто вытягивал вас обоих — это не мужчина, а просто помарка на пути.
Теперь мы с мамой одни. Да, тяжело. Она не ходит, едва шепчет. Я кормлю её с ложки, умываю, вытираю слёзы. Она уже не будет прежней — с пирогами, песнями и крепкими объятиями. Но это моя мама. И я несу за неё ответственность. Не только в радости — в болезни тем более.
И знаете, я благодарна судьбе. Что не родила от него детей. Что Виктор показал себя сейчас, а не когда у нас была бы семья.
Отец пропал. Муж ушёл. Остались только я, мама и тишина, в которой я заново учусь дышать. Трудно. Но не стыдно. Потому что я — та самая дочь, которая не предала.
