**Тень накануне счастья**
В маленьком городке, затерянном среди холмов, где по утрам вился молочный туман, Марья с подругами вовсю гуляла на девичнике. Завтра — свадьба, завтра она станет женой своего жениха, Владимира. Шампанское лилось рекой, смех гремел, музыка заглушала даже собственные мысли. И вдруг — стук в дверь. Марья, поправив платье, пошла открывать.
— Добрый вечер, — произнесла пожилая женщина на пороге, и в её голосе слышалась виноватая нотка. Лицо её, изрезанное морщинами, казалось смутно знакомым.
— Добрый… — ответила Марья, и между ними повисло неловкое молчание.
— Не выходи за Владимира, — вдруг выпалила незнакомка, и её глаза, тёмные, как угольки, приковали Марью к месту.
— Что? Почему? — растерялась девушка, чувствуя, как холодеют пальцы.
***
Девичник, конечно, удался на славу. Подруги предлагали кафе или клуб, но Марья настояла на своём старом доме на окраине. Ей хотелось проститься не только с девичьей свободой, но и с этим укромным уголком, где так хорошо дышалось. Домик достался ей от бабушки — деревянный, тёплый, с скрипучими половицами и старыми клёнами за окном. До работы — час езды, но Марья не жаловалась: здесь пахло полынью, яблоками и утренней росой. Утром — шёпот листьев, вечером — трели сверчков. Просто, но душевно.
Владимир, её жених, терпеть не мог «эту глушь». «На пенсии, может, и засядем на даче, — ворчал он, — но сейчас я не намерен тратить жизнь на дорогу. Тоска!»
Марья кивала, но сердце сжималось. Дом останется, она будет приезжать по выходным. Хотя… они и так спорили обо всём: о деньгах, об отдыхе, о будущих детях. Владимир всегда первый мирился — с цветами, конфетами, клятвами в вечной любви. Его чувства были яркими, как фейерверк, но так же быстро и гасли.
Любила ли она его? Марья отгоняла эти мысли. Когда задумывалась, внутри будто открывалась пустота — холодная, бездонная, затягивающая всё: старые книги с потрёпанными корешками, чай с мятой в кружке с васильками, даже её кота Ваську, мурлыкавшего на коленях. От этого становилось жутко. Конечно, это просто глупости, но они казались такими реальными, что по спине бежали мурашки.
Марья не любила Владимира. Но замуж шла. Он был старше, успешный, «крепкий хозяйственник». «С ним не пропадёшь», — вздыхали подруги. Марья молча соглашалась. Платье куплено, дата назначена. Сегодня — смех, завтра — «да» под венцом.
Сквозь гомон она едва расслышала стук в дверь. Нежданный гость? Марья пошла открывать.
— Добрый вечер, — произнесла старушка. Выглядела она как типичная сельская учительница: седые волосы в пучке, тёмный кардиган, юбка в пол. Но глаза… Серые, пронзительные, будто видели насквозь.
— Добрый, — ответила Марья, ожидая продолжения.
— Зови меня Аграфена Семёновна. Я мать Ивана Петрова, — представилась женщина.
— С Иваном что-то случилось? Или с Алёшей? — встревожилась Марья. Иван был её соседом, а Алёша — его сыном. Жена бросила их года три назад, оставив долги. Иван не сдался — работал, воспитывал сына строго, но справедливо. Марья помогала по-соседски: пекла пироги, носила Алёше книги, сажала под их окнами бархатцы. Иван взамен чинил ей забор, мастерил полки. Алёша звал её гулять, собирать малину, из которой она варила варенье — поровну на два дома.
— Нет, с ними всё хорошо, — успокоила Аграфена Семёновна. — Благодаря тебе. Я знаю, как ты им помогаешь. Приехала к сыну, решила зайти поблагодарить.
— Да что вы… — смутилась Марья. — Пустяки…
— За пустяки и спасибо, — перебила старушка, и в голосе её зазвучала сталь. — Не сердись, Марья. Я старая, но правду вижу. Не выходи за Владимира. — Её взгляд стал тяжелым, как камень.
— Простите… что? — Марья замерла. — Откуда вы знаете о Владимире?
— Карты сказали, — тихо ответила Аграфена Семёновна. — Он — не твой. Жди Алексея.
Марья переминалась с ноги на ногу, глядя в темнеющий двор. За спиной подруги орали караоке, а здесь, на крыльце, время будто остановилось.
— Ведьма, — мелькнуло у Марьи. Но старушка уже шла к соседнему дому.
Свадьба была шикарной. Но счастья не принесла. Владимир скоро стал пропадать «на работе», возвращался с перегаром. Марья терпела, скандалила, молчала — без толку. Через три года она собрала вещи, взяла Ваську и вернулась в бабушкин дом.
Над дверью висели пучки полыни. «От сглаза», — пояснил Иван, улыбаясь. Теперь в его доме звенели голоса новой жены и их малыша.
Вечером, с чашкой чая, Марья вспомнила Аграфену Семёновну. Тогда она не поверила… Но тут замигал телефон.
— Привет, нашла тебя! — писал Алексей Соколов.
Они знали друг друга с детства — лето у бабушек, рыбалка, велосипеды. Потом его забрали в армию, затем — на службу. Дом его бабушки опустел.
— Вернулся, — написал он. — Хочу дом отремонтировать.
Пророчество сбылось. Алексей стал её мужем. На этот раз — по любви. И впереди было только счастье, пахнущее свежей травой и утренней росой.
