Тайна старого письма: любовь сильнее прошлого
Артём вернулся со стройки вымотанный. Лето в Москве выдалось жарким, а подрабатывать приходилось каждый день — не вечно же жить на деньги матери. Через год он окончит институт, устроится инженером и женится на своей Даше.
«Мам, может, на выходные в деревню махнём? Отдохнём, я на реку сбегаю», — предложил он, доедая гречку с котлетой.
«Я сама думала об этом, сынок, — кивнула Галина, наливая ему чай. — Боялась, что ты устаёшь. Может, продадим дом? Если никто не живёт, он развалится. После папиной смерти мы там не появлялись. Если он вам с Дашей не нужен, выручим деньги на свадьбу».
«У её родителей дача в Подмосковье, — согласился Артём. — Давай продадим. В пятницу вечером поедем».
«И Дашу возьмём», — добавила Галина с улыбкой.
Детство Артёма прошло в деревне у бабушки. После её смерти родители иногда приезжали туда, даже сажали картошку. Но когда отец погиб на работе, мать забросила старый дом.
В пятницу они ехали на автобусе. Артём смотрел в запотевшее окно, Даша дремала, положив голову ему на плечо. Дорога занимала всего час, но в духоте казалась вечностью. Наконец автобус остановился на краю села. Пассажиры торопливо выходили, хватая сумки. Артём спрыгнул на землю, вдохнув запах нагретой травы.
«Вся рубашка мокрая, бедняга», — вздохнула Даша.
«Ничего, — улыбнулся он. — Дойдём, оставим вещи и сразу на речку».
Они шли по улице, чувствуя на себе взгляды местных. Бабушки здоровались, но не задавали лишних вопросов — в деревне так не принято. Артём нёс тяжёлые сумки, но после духоты автобуса даже это было в радость.
Двор зарос лопухами и крапивой. «Смотри под ноги», — предупредила Галина. Даша вскрикнула, когда ветка задела её ногу. Ржавый замок поддался с первого толчка. Войдя в прохладную избу, все трое замерли.
«Словно вчера уехали», — прошептала Галина, гладя рукой потрёпанные занавески.
Артём узнал каждый угол: пожелтевшие фото на стенах, вырезки из журналов, которые клеил в детстве, старый буфет с потёртой краской. На кроватях лежали вязаные покрывала, а посередине стоял стол, застеленный синей клеёнкой.
«Уютно, — сказала Даша. — Не жалко продавать?»
«Я разберу сумки, — распорядилась Галина. — Артём, принеси дров из сарая. Даша, осмотрись пока».
Дом ожил. В печи затрещали поленья, на столе появились макароны, хлеб и банка с огурцами. Старая плитка еле грела. Артём притащил ведро воды из колодца, Галина поставила чайник. Когда стало душно, открыли настежь окна. Артём с Дашей ушли купаться.
Ночью скрип половиц не давал уснуть — будто дом жаловался на одиночество. Утром Галина накормила их яичницей и отправила на чердак разбирать хлам, сама занявшись шкафами.
«Фу, сколько паутины!» — морщилась Даша, пробираясь под низкими балками. На верёвках висело бельё, оставшееся со времён бабушки. Хлама было много, но ничего стоящего. Они сбросили вниз груду старых газет, подняв облака пыли. Даша вдруг заметила выпавший листок.
«Артём, иди сюда!» — позвала она.
«Что там?» — он заглянул через её плечо. «Письмо?»
«Послушай», — сказала Даша и начала читать.
«Дорогой Виктор. Где ты? Ты обещал приехать, поговорить с родителями и забрать меня. Прошёл месяц, а от тебя ни слова. Я не знаю, что думать. Хотела сказать при встрече, но, может, это ускорит твой приезд: я жду ребёнка. Если бы мама была жива, она бы поддержала. А тётя… Не уверена, что обрадуется, увидев мой живот. Любимый, приезжай скорее…»
Девушка писала о любви и тоске. В конце стояло имя — Ольга.
«Ну и что? — пожал плечами Артём. — Обычное письмо».
«Ты не понимаешь, — вздохнула Даша. — Ты — Артём Викторович, да?»
«Ну да», — кивнул он.
«А письмо адресовано Виктору. Уловил?» — Даша пристально смотрела на него.
«Может, мама знает», — задумался Артём.
«Подожди! — остановила она. — Письмо написала Ольга, а не твоя мама. Почему его спрятали на чердаке? Зачем хранили?»
«Ты прямо Шерлок, — усмехнулся Артём. — Как узнать, кто эта Ольга?»
«Жаль, бабушки нет, — сказала Даша. — Она бы помнила. В деревне есть кто-то из её поколения?»
«Не знаю. Спросим у мамы. Мам!» — крикнул он, спускаясь вниз.
«Что?» — отозвалась Галина, вытирая пыль со старого серванта.
«Есть тут кто-то из стариков?» — спросил Артём.
«Баба Зина ещё жива, — ответила Галина, пристально глядя на них. — А тебе зачем?»
«Хочу узнать про нашу семью. Где она живёт?» — Артём сделал вид, что просто заинтересовался.
«Последний дом на краю села. Она дальняя родственница твоей бабушке. Куда вы собрались?» — крикнула она им вслед.
«На речку!» — соврал Артём, уводя Дашу.
Дом бабы Зины покосился от времени. «Точно, вспомнил!» — сказал Артём.
«Выглядит заброшенным», — сомневалась Даша.
Дверь скрипнула, и на пороге появилась старушка в клетчатом платке. «Ко мне?» — спросила она хрипло.
«Баба Зина? — громко сказал Артём. — Я Артём Соколов, сын Виктора и Галины».
Зина прищурилась. «Заходите, чайник как раз закипел».
В избе было чисто, несмотря на старую мебель. «Думали, тут паутина по углам? — усмехнулась она. — Пока руки есть, убираюсь. Ну, говорите, зачем пришли».
Даша протянула ей письмо. «Нашли на чердаке». Она прочла его вслух. Артём слушал, иЗина долго смотрела на них, потом тихо сказала: “Виктор был хорошим парнем, но у него хватило ума выбрать вашу мать, а та Ольга… ну что ж, у каждого своя судьба,” — и протянула письмо обратно, погладив Дашу по руке, потому что в её глазах стояли слёзы.
