Встреча с отголоском печали
На днях, возвращаясь домой с рынка, я неожиданно столкнулась со старой знакомой. Мы не виделись много лет — когда-то жили по соседству, делились новостями, но потом судьба разбросала нас в разные стороны. Она радостно улыбнулась, обняла меня, словно и не прошло столько времени. Предложила присесть на лавочку у сквера — мол, давай поговорим, вспомним прошлое. Я согласилась. Тогда я ещё не знала, что эта беседа оставит в душе занозу.
Разговор завязался. Я рассказала, что уже три года замужем за Владимиром. Что у нас двое чудесных детей, младшей — всего год. Сейчас я в декрете, наслаждаюсь семейным счастьем. Делилась искренне, с теплом — ведь мне казалось, что передо мной человек, которому можно довериться. Но по мере моего рассказа её лицо стало меняться: улыбка потухла, глаза потемнели, а в них появилась какая-то странная смесь усталости и раздражения.
Сначала я подумала, что у неё просто плохое настроение. Но потом она произнесла фразу с такой ехидной ноткой, что мне стало не по себе:
— Ну надо же, детей родила, а выглядишь, как девица… даже не скажешь…
Сказала это с наигранной улыбкой, но в голосе звучала зависть, почти злость. Я смущённо улыбнулась, попыталась сменить тему, но ощутила, как воздух между нами стал тяжёлым. Всё, о чём я говорила, вызывало в ней тихую ярость.
Когда я сказала, что мне пора — старшего сына надо забирать из школы, она с холодной усмешкой бросила напоследок:
— Везёт же тебе… И муж есть, и дети… Как повезло.
А потом резко поднялась и ушла. А я осталась на той лавочке, будто облитая ледяной водой. Я знала, что у неё один сын, Петя. Ему уже за тридцать. Сколько я слышала — с ним у неё одни проблемы: не работает, жить отдельно не хочет, всё на её шее сидит. Был даже скандал, когда он связался с дурной компанией и начал пить. Жениться не собирается, да и характер у него скверный. Но для неё он всегда был единственным светом в окошке.
Наверное, поэтому её так задело, что у меня есть семья, дети, и я, на её взгляд, «слишком счастлива». Зависть. Вот что это было. Голая, едкая зависть. Хотя я ничего не выставляла напоказ, просто отвечала на её вопросы.
Теперь я понимаю: не все способны слушать о чужом счастье. Особенно, когда своё — разбито вдребезги. Я не виновата, что у неё с сыном не сложилось. Я не искала этой встречи — это она подошла ко мне.
Прошли уже дни, а в душе остался тяжёлый осадок. Тот разговор был, как пряник с полынью — сначала сладко, а потом горько.
Наверное, я ошиблась в одном — слишком распахнула душу. Бывает, хочется поделиться радостью, но забываешь, что не каждая улыбка — от сердца. Не каждый, кто тебе улыбается, искренне рад твоим успехам.
Теперь я знаю точно: счастье — как тихий лесной ручей. Его не стоит выставлять напоказ. Не всем стоит рассказывать о своих радостях, ведь за твоей улыбкой кто-то может разглядеть лишь отражение своей боли.
