“Я не каменная! Сердце болит за сына и внука, но перед невесткой больше не склонюсь”
— До сих пор не пойму, зачем этой Светлане ребёнок, если она и после родов живёт только для работы и своего отражения, — с горечью вздыхает Людмила Ивановна, 62-летняя жительница Ростова-на-Дону.
Её сын Дмитрий — умница, целеустремлённый, в 35 лет уже руководит отделом в крупной IT-компании. Но его жена, Светлана, переплюнула всех — она на 9 лет старше и к своему возрасту выстроила головокружительную карьеру в международной корпорации. Долгие годы дети в её планы не входили. Боялась потерять позиции, оказаться “на обочине”, уступить место молодым и голодным до успеха.
Жили они, как говорят, на широкую ногу: квартира в центре, дача в Подмосковье, новейшие автомобили, поездки по Европе. Но душевного тепла в их доме не было. Виделись реже, чем с коллегами. А Людмила Ивановна, хоть и не лезла в их отношения, переживала — видела, как сын выматывается, старается быть идеальным мужем, но словно бьётся головой о стену.
Когда Светлана в 40 неожиданно сообщила о беременности, семья онемела. Даже Дмитрий не знал, как реагировать. А свекровь, уже потерявшая надежду на внуков, расплакалась от счастья. Но радость быстро сменилась тревогой.
— Она до последнего дня не выходила из офиса. Родила, можно сказать, между деловыми встречами. Телефон из рук не выпускала даже в родзале, — вспоминает Людмила Ивановна. — Я думала, из роддома она сразу поедет на работу.
Первые недели Светлана словно переродилась. Гормоны, материнский инстинкт — не отходила от малыша, не спала ночами, боялась пропустить его улыбку. Никого не подпускала — даже свекровь. Всё делала сама. Но ненадолго.
Как только перестала кормить грудью, заявила: “Надо возвращаться, без меня там всё рухнет”. Няню искать отказалась — не доверяла чужим. Тогда предложила Людмиле Ивановне сидеть с внуком за деньги. Та согласилась, надеясь, что это сблизит их.
— Сначала всё шло хорошо. Я заботилась о малыше, на выходных отдыхала, а родители сами с ним возились. Даже счастлива была — наконец-то рядом с внуком, — вспоминает бабушка.
Но вскоре началось. Светлана уволила домработницу и стала просить свекровь не только нянчить ребёнка, но и готовить, убирать. Платила, но нагрузка стала непомерной — ведь младенец требует постоянного внимания.
— Однажды я мыла холодильник, а внучек спал в коляске. Спальня далеко — на втором этаже. Хотела управиться быстрее, — рассказывает Людмила Ивановна.
Но когда Светлана застала сына в коляске, взорвалась:
— Почему он не в кроватке? Почему не на воздухе?! Я вам плачу не за это! Он должен быть сытый, ухоженный, в идеальных условиях!
На следующий день домработницу вернули. А заодно — тотальный контроль. Камеры в комнатах, ежедневные отчёты. За малейшую оплошность — выговор. Людмила Ивановна чувствовала себя не бабушкой, а подчинённой под надзором.
— Боялась даже в туалет отойти, — плачет она. — Постоянно казалось, что за мной следят. А сын на стороне жены: “Мама, потерпи, ты же за деньги работаешь”. Но мне не деньги нужны — мне внук!
После очередного скандала, когда Светлана назвала её “нерадивой и безответственной”, бабушка сдалась.
— Всё, ухожу. Я вам не прислуга. Ищите няню с дипломом, но меня больше в ваши игры не втягивайте, — сказала она и ушла.
С тех пор Светлана запрещает ей подходить даже к порогу. Внука не показывает. А Дмитрий… Дмитрий молчит. Пишет сухие смс раз в месяц, но поддерживает жену.
— Я же не железная! Сердце разрывается. Всю жизнь ради семьи, ради внука… — шепчет Людмила Ивановна. — Но гнуть спину больше не стану. Не для этого сына растила. Пусть живут, как хотят. Только вот няни у них меняются чаще перчаток. Видно, не всем по зубам их “идеальный порядок”.
Будь Светлана хоть раз чуть добрее, сказала бы просто: “Простите”, — возможно, всё сложилось бы иначе. Но мост сожжён, а пепел ветром развеяло.
Как часто мы понимаем цену родных людей лишь тогда, когда их теряем. Гордыня — плохой советчик, а любовь не купишь ни за какие деньги.
