— Доброе утро, — пробормотала Алёна, вваливаясь в кабинет и плюхаясь в кресло. Запустила компьютер, уставилась в окно, где свинцовые тучи сливались с промозглым небом, даже не глянув на коллег.
— Доброе, — отозвались Света и Таня, переглянулись и развели руками. Обычно весёлая и болтливая Алёна, чьё добродушие было притчей во языцех, сидела, сжав губы, будто весь этот ноябрьский сумрак перекочевал прямо в её душу.
В комнате их было трое: Алёна, тридцатилетняя мать сына, замужняя, тихая и аккуратная; Света — постарше, тридцать шесть, двое детей, бойкая и шустрая; и Таня — младшая, двадцать семь, живёт с парнем, без колечка. Света, как самая боевая, всегда затевала перекуры и болтовню.
— Девочки, может, чайку? — не выдержала она тишины и направилась к уголку с электрическим чайником. — Сейчас всё будет.
— Давай, — поддержала Таня. Алёна молчала.
Через пару минут Света вернулась с подносом, на котором дымились три кружки. Раздала всем. Алёна кивнула, не проронив ни слова благодарности. Таня попыталась разрядить обстановку:
— Спасибо, Свет! Ты у нас просто золото.
Они рассмеялись, а Алёна лишь криво ухмыльнулась. Света, не в силах терпеть, выдохнула:
— Алён, ну скажи, что случилось? А то я уже думаю, может, мы тебя чем обидели?
— Да нет, — мотнула головой Алёна, — просто дома… тяжко. Даже не дома… с роднёй.
— Опять Лидка? — нахмурилась Таня. — Слушай, ну сколько можно… не вешай на неё болт. Такое в себе носить — себе дороже.
— А как не вешать, если мы буквально через забор. Два дома на одной шестисоточной. Мой Серёга, как всегда, делает вид, что не замечает. А его брат Витька — норм, спокойный. Но вот Лидка… Это просто пиздец. Вчера не выдержала. Вывалила ей всё, что накопилось. Теперь даже не знаю, как дальше жить рядом.
Когда Алёна вышла за Сергея, его отец построил два одинаковых дома во дворе: один — старшему сыну Виктору, другой — младшему Серёге. После свадьбы Алёна с мужем заселились в свой дом, а по соседству — Виктор с женой Лидкой. Но не прошло и недели после торжества, как грянула беда: родители Сергея и Виктора погибли в аварии. Братья остались одни, в одном дворе, с семьями.
Сначала всё шло нормально. Обе жены почти одновременно родили детей. Казалось, жизнь течёт параллельно, без конфликтов. Но постепенно Алёна стала замечать, насколько они с Лидкой разные.
Лидка — громкая, взрывная, вечно всем недовольная. Алёна — тихая, любит уют, одиночество на кухне под звуки радио и аромат утреннего чая. Сергей — такой же, спокойный. В этом плане они идеально подходили друг другу.
— Я никогда не любила шумные тусовки. Моя семья — мой мир, — делилась Алёна с коллегами. — Мне хорошо с мужем и сыном, нам больше никто не нужен.
А Лидка думала иначе.
— Мы одна семья, должны держаться вместе. Что за отшельничество? — твердила она.
Но если бы дело ограничивалось словами… Лидка с первых дней вела себя как хозяйка всего участка. Свою территорию считала общей, лезла в дела Алёны и Сергея без спроса. Могла вломиться в дом, не постучав, даже когда Алёна укладывала ребёнка.
— Ой, я думала, ты уже свободна! Ладно, не буду мешать! — и хлопала дверью.
В выходные, когда Алёна вставала пораньше, чтобы насладиться тишиной, Лидка появлялась у окна, будто по расписанию:
— Чай пьёшь? И мне налей, щас подойду! — и через минуту уже сидела на её кухне.
— Иногда я просто хочу побыть одна… — жаловалась Алёна мужу. — А она будто специально лезет.
Но сказать прямо — не позволяла совесть. Хотя даже Виктор, муж Лидки, не раз одёргивал её:
— Лид, отстань от Серёги с Алёной. Ты бы сама с ума сошла, если б к тебе так ломились.
Однажды вечером, после тяжёлой недели, Алёна заказала суши. Маленький праздник — сын закончил четверть на пятёрки. Только она вышла забрать заказ, как Лидка выскочила из соседнего дома:
— Суши?! Заказали суши и мне не сказали?! Почему всегда молчишь?! — и обрушила на неё поток упрёков.
Алёна опешила, Сергей попытался успокоить её, но Лидка устроила сцену на весь двор. Виктор утащил её домой, но крики ещё долго доносились через стену. Алёна закрыла дверь и разрыдалась.
— Почему я должна с ней согласовывать каждый шаг? Это наш ужин! Я ни перед кем не обязана отчитываться! — выдохнула она, сдерживая слёзы. — Она вечно лезет, шумит, контролирует. А мы просто хотим тишины.
Наутро она пришла в офис разбитой. Коллеги только качали головами.
— Десять лет так терпеть? — ахнула Света. — Я б на твоём месте давно бы ей морду набила.
— У тебя своя семья. Муж, сын. Это твоё. А остальное — пусть хоть сто раз «одна семья» — пусть идут лесом, — добавила Таня.
— Да… — вздохнула Алёна. — Я всегда молчала. Всегда уступала. Но теперь… хватит. В следующий раз поставлю её на место.
За окном всё ещё моросил дождь. Но где-то внутри Алёны впервые за долгое время стало светлее. Потому что она наконец поняла: она имеет право на тишину. И на свой мир. Без чужих криков за стеной.
