Санкт-Петербург. Поздний осенний вечер. Холодный ветер, уставшие глаза и ещё более уставшее сердце. Алёна вернулась домой после десятичасовой смены в торговом зале супермаркета. В голове крутилась только одна мысль:
“Хоть бы Дима хоть картошечку пожарил…”
Квартира встретила её аппетитным ароматом. Алёна сняла пальто, сбросила сапоги, зашла на кухню — на столе стояли тарелки с дымящимся пюре и запечённой курицей. Рядом — ложки, соль, хлеб, чайник. Дмитрий молча кивнул на стул:
— Садись.
— Ого, сегодня что, праздник? — Алёна напряжённо улыбнулась. — Это что-то новенькое?
— Самое обычное, — пожал плечами он. — Но мне нужно с тобой поговорить.
Они ели молча. Курица была нежной, пюре — в меру солёным. Алёна поставила чайник, заварила ромашковый чай. Села напротив мужа.
— Ну, говори. Вижу, тебя что-то гложет.
Дмитрий долго смотрел в окно. Потом перевёл взгляд на жену.
— У деда с бабушкой в субботу — золотая свадьба. Нас пригласили.
— А, это те, что нам пятьдесят тысяч рублей на свадьбу подарили? И как мы поедем? Мы же вроде как собирались разводиться.
— Ну, давай съездим. Просто так. Пожилые люди, им будет приятно. Мы пока ещё официально муж и жена.
Алёна с сомнением посмотрела на него. Не было сил — ни ругаться, ни мириться.
— Ладно, давай. Может, в последний раз вместе в гости сходим.
Они ехали в машине отца Дмитрия. Он с отцом — впереди. Алёна — с его матерью сзади. Тишина.
— Вы что, поссорились? — прошептала свекровь.
— Нет, — ответила Алёна с натянутой улыбкой.
— Посмотри, какие кольца мы им на юбилей купили. Золотые, красивые.
— Красивые, — кивнула она.
— Живите дружно. Вот и вам через пятьдесят лет дети такие подарят.
Алёна опустила глаза. Пятьдесят лет? Это же целая вечность…
На празднике было шумно: молодёжь, взрослые, старики. Столы ломились от угощений, смех, тосты. Но Алёна держалась подальше от мужа. Женщины из семьи Дмитрия сразу увлекли её в подготовку конкурсов. Им было чуть за тридцать, как и ей. Они спорили, подшучивали над мужьями, но… было видно — любят их.
Алёна ловила себя на вопросах:
“А я его люблю? А он — меня?”
Может, когда-то любила. Но сейчас… Дом — не уютный. Денег — вечно не хватает. Новое пальто не может себе позволить уже три года. Дети? Он и не заикается. Работу нормальную найти не может. А ведь когда-то казался мечтой…
Праздник закончился поздно. Гостей развезли по домам. Бабушка Надежда подошла к молодым:
— Останьтесь у нас. Переночуете. Да и поможете убраться.
Алёна и Дима молча принялись убирать со столов. Работали слаженно, без слов. Через два часа в доме снова было чисто.
Бабушка поставила чай.
— Ну, Ваня, вот и пятьдесят лет мы с тобой прожили, — улыбнулась она деду.
— А сколько раз чуть не разошлись, — буркнул тот. — До ЗАГСа доходили.
— Зато вернулись.
— Я тогда без работы был, денег не было, — вспомнил дед.
— А ты забыл, как на меня заглядывались? Красавицей звали. А ты пыжился, как павлин.
— Ну да… Красавица, — фыркнул он, но глаза светились теплом.
Алёна смотрела на них — и сердце сжалось. Они спорили, перебивали друг друга, но… любили. По-настоящему.
“Мы такими же были, — подумала она. — Молодые, горячие, обидчивые. Уверенные, что правы. А теперь они смеются над тем, из-за чего чуть не разошлись.”
Бабушка Надя достала из кармана конверт:
— Вот, купите себе что-нибудь. На зиму. И не спорьте. Мы с дедом не обеднеем.
Алёна хотела отказаться, но Дима взял.
— Спасибо, бабуля.
— Всё, идите отдыхать. Комната готова.
Комната была знакомая — здесь Дима провёл детство. Только теперь кровать была на двоих. Они легли. Молчали.
— Алёна… — прошептал он.
Она прижалась к нему. Тёплое, родное плечо. Не богатство. Не шуба. Просто — он.
Дмитрий уснул. А Алёна смотрела в потолок.
“Хорошо, что не развелись. Купим завтра пальто. А потом, может… И ребёнка. А через сорок девять лет… золотые кольца. Такие же.”
Она улыбнулась. Впервые за долгое время. И уснула. Спокойно. Рядом с ним.
