**ОЛЕНЬКА: ИСТОРИЯ ОДНОЙ НЕПРИНЯТОЙ НЕВЕСТКИ**
Когда Дмитрий привёл домой свою девушку Олесю, в комнате сразу стало не по себе. Отец, Валерий Сергеевич, молча курил у окна, будто его мнение здесь никого не волновало. Мать же, Галина Николаевна, не упускала случая разглядеть невестку с ног до головы — глаза её сузились, будто она искала в ней что-то не то.
Олеся ей сразу не приглянулась. Невысокая, скромно одетая, с тоненькими косичками — выглядела, как старшеклассница. Где шикарные волосы, где маникюр, где платье с модного бутика? Нет, не такой она представляла жену для своего сына. Вот у подруги Любы дочь Катерина — статная, красивая, отец у партии при должности, мать — в торговле. Да и на Диму Катя давно засмотрелась. Вот кого стоило бы взять замуж, а не эту… серенькую пташку.
Но Дима был непоколебим. Он обожал Олесю. Когда мать отвела его в сторонку и начала уговаривать подумать о Кате, он резко оборвал её:
— Я люблю Олесю. Мы уже расписались. Хватит, мам, этих разговоров.
Свадьбу сыграли скромно — так захотела Олеся. Говорила, что лучше деньги на будущее оставить. Галина Николаевна кипела от злости, считая это позором. Но Дима снова встал на сторону жены.
Молодые жили с родителями. Галина Николаевна то и дело придиралась: то суп пересолен, то сын выглядит усталым, то уборка небрежная. Дмитрий терпел долго, но однажды твёрдо заявил:
— Переезжаем.
Сняли квартиру. Денег едва хватало, но он работал без устали. Потом и за стройку дома взялся. А тут ещё Олеся в пединститут поступила — помощи от неё было мало. Всё держалось на упорстве одного Диммы.
Олеся училась прилежно, окончила с красным дипломом. Однажды пришла к свекрови — надеялась, что та наконец оценит её старания. Но Галина Николаевна лишь буркнула:
— Мучаешь ты моего сына. Не ту ты жену выбрал, Димка. С Катей тебе бы легче жилось.
Олеся ушла, сдерживая слёзы. Диме жаловаться не стала. Её жизнь и без того была нелёгкой. Отец бросил их, когда мать запила. А мать, хоть и любила, в порочных кругах пропадала. Олеся голодала, ночевала в чужих подъездах. Лишь любовь Димы стала её спасением.
Они достроили дом, появились дети. Сначала она работала в школе, потом стала завучем. Родились два сына — Артём и Ники. Свекровь внуков обожала, но к Олесе так и не оттаяла. Разговаривали лишь насквозь привычное: «здравствуй» — «до свидания».
Сыновья выросли, уехали в лётное училище в другой город. Сначала один, потом второй. Дом опустел. Валерий Сергеевич умер — тихо, как и жил. Галина Николаевна осталась одна, но даже теперь не спешила на встречу с невесткой.
Олесе исполнилось сорок пять. На день рождения собрались все — сыновья с девушками, друзья. Даже свекровь пришла, хоть и сидела отдельно. В разгар праздника Олесе вдруг стало дурно. Села, побледнела. Все засуетились.
Наутро пошла в больницу. Вернулась с новостью, от которой у самой подкосились ноги: беременна. Диме сказала вечером. Он долго молчал, потом мягко прошептал:
— Поздно нам, Олесь. Надо прервать. Люди засмеют…
Она кивнула. Но внутри что-то разорвалось. Утром пошла к свекрови. Родной матери уже не было в живых. Думала: пусть хоть жёсткое слово услышит — тогда решиться будет проще…
Галина Николаевна сначала молчала. Потом вдруг расплакалась. Стала рассказывать, как Дима родился слабым, как ночами его выхаживала, как боялась потерять. Олеся слушала молча, потом вдруг обняла её — впервые. И сама разрыдалась, заявив о детстве без отца, о пьяных загулах матери, о страхе и голоде.
Они просидели, обнявшись, целый час. Чужие, но вдруг ставшие родные.
А вечером свекровь пришла к ним без предупреждения.
— Я не к тебе, Димка, — сказала она. — Я к Оленьке.
Олеся расплакалась. Никто её так ласково не называл — ни мать, ни свекровь.
Сели за стол. Галина Николаевна взяла её за руку:
— Не смей даже думать избавляться. Родим. Успеем. Ты ещё молода. Это счастье. А Диме я сама объясню.
Так и сделали. В положенный срок родилась девочка — Лиза. Кудрявая, с большими глазками. Когда её положили на грудь матери, та заплакала — от счастья.
Дмитрий и свекровь встречали их из роддома. Галина Николаевна продала квартиру и переехала ближе, чтобы помогать. Каждый день приходила, будто на работу. Они с Олесей стали не просто мирно общаться — стали подругами. Часами сидели на кухне, шептались, смеялись.
И впервые в жизни у Оленьки появилась мама. Не родная — но самая настоящая. Та, которая обняла, когда было страшно, и сказала: «Я с тобой». И это было дороже всего на свете.
