Свекровь считает моих детей «ненастоящими» внуками — потому что я не её дочь
Мне всегда казалось, что мне невероятно повезло с мужем. Да и с его семьёй тоже. Максим — спокойный, добрый, надёжный. Его мать, Галина Фёдоровна, — женщина из интеллигентной семьи, тактичная, умеющая держать дистанцию и не лезть в чужие дела. Более того, она никогда не позволяла себе резких замечаний, всё облекала в мягкие, почти деликатные формулировки. Мы с ней ладили, и я искренне считала, что мне досталась та самая «идеальная свекровь», о которой мечтают все невестки.
Сестра мужа, Люда, жила в Казани, вышла замуж раньше нас, но детей заводить не торопилась. Говорила, что хочет пожить для себя, сделать карьеру, увидеть мир. Поэтому первыми внуками для родителей Максима стали наши дети — Ваня и маленькая Алиса.
Родители мужа души в них не чаяли. Подарки, праздники, бесконечные снимки в рамке на всех полках — всё создавало ощущение настоящей, крепкой семьи. Даже Алиса называла бабушку «вторая мама». Я была счастлива, что у моих детей такая тёплая связь с отцовской стороной. А Галина Фёдоровна частенько повторяла:
— Вы подарили нам столько радости! Такие замечательные у вас дети. Надеюсь, Людочка тоже когда-нибудь осчастливит нас.
И вот это случилось. В прошлом году Люда объявила, что ждёт ребёнка. В доме начался настоящий праздник — слёзы, звонки родне, обсуждения имён. Даже моя Алиса бегала по квартире с криками: «У меня будет двоюродный братик или сестрёнка!»
Но, как это часто бывает, самые глубокие трещины в отношениях проявляются именно в моменты счастья.
Всё началось с обычной прогулки в сквере. Я гуляла с Ваней, мы кормили голубей у фонтана. Навстречу попалась соседка, Мария Ивановна, с которой мы когда-то жили в одном дворе. Перекинулись парой слов, и вдруг она спрашивает:
— Ну что, Люда уже родила?
— Нет, ещё ждём. Сколько вот-вот, — ответила я с улыбкой.
И тут она выдала фразу, от которой у меня внутри словно лёд образовался:
— Ну вот, скоро у твоей свекрови появятся настоящие внуки. Всё теперь будет по-другому, ты же понимаешь.
— Какие настоящие? — переспросила я, не веря своим ушам.
— Ну, ты же ей не родная дочь. А когда у дочки ребёнок — это совсем другая связь, кровная. Сама увидишь.
Я ушла, будто в тумане. Эта простая, казалось бы, фраза прожгла меня насквозь. Значит, мои дети — «ненастоящие»? Потому что они от сына, а не от дочери? И если так думает соседка — неужели и Галина Фёдоровна тоже?
Долго не могла выбросить это из головы. Вспоминала, как свекровь качала Алису на руках, как играла с Ваней в шашки, как называла их «моё сокровище». Неужели это всё было… для вида? Или было, но теперь изменится?
Люда родила мальчика. Назвали его Тимофеем. И правда, с того дня многое стало иным. По крайней мере, я начала замечать то, на что раньше закрывала глаза.
Фотографии Вани и Алисы постепенно исчезали со стен, а их место занимали снимки Тимоши. Нас всё реже звали в гости. В разговорах теперь звучало только: «Вот у Людочки…», «Вот Тимоша у нас такой умница…», «Вот бы Ване с Алисой брать с него пример».
Я не завидую. Не ревную. Но мне больно.
Потому что я старалась. Потому что верила в искренность этих отношений. Потому что мои дети — такие же внуки, такие же родные, пусть и не от дочери. А теперь я сижу и думаю: неужели в этих жестоких словах Марии Ивановны есть правда? Неужели свекровь действительно делит внуков на «настоящих» и «каких-то там»?
Я не хочу ссор. Не хочу выяснений. Но горечь внутри остаётся. Горечь от понимания, что, возможно, любовь бывает с условиями. Даже к детям. Даже к внукам.
Девушки, скажите: бывало ли у вас такое? Разделяли ли ваших детей в семье? Или это просто моё искажённое восприятие?
