**Упрямые матери**
Когда Андрей и Катя поженились, обе семьи ликовали.
Мать Андрея, Галина, даже всплакнула у дверей ЗАГСа. А Лидия, мама Кати, обнимала зятя так тепло, будто растила его сама.
Ни у Галины, ни у Лидии мужей не было. Обе в одиночку поднимали детей. Обе знали, что такое тяготы.
Но, несмотря на разный нрав — одна твердая, как кремень, другая мягче, — друг друга они уважали. Не портили детям жизнь склоками.
Первые полгода молодые ютились на съемной квартире. Тесная однушка, вечно пьяный сосед, шум из двора. Зато своя воля.
Потом Кате пришла в голову мысль. Андрею она показалась гениальной.
Через две недели они завели *тот* разговор. С матерями…
***
— Мам, не кипятись сразу. Мы с Катей тут обдумали…
Галина молча глядела на сына. Ждала продолжения. К его неожиданным решениям привыкла.
— Ну… у тебя двушка, у Лидии — трешка. А мы с Катей на съеме. И дорого, и тесно. Хотим перебраться в трешку.
— Далее.
— Вы с Лидией… могли бы пожить вместе. Она — к тебе, а мы — в её квартиру. Там просторнее.
Говорил ровно, будто объяснял, как собрать табурет. Без тени смущения.
— Надолго? — переспросила Галина.
— Ну… пока не накопим на своё. Лет пять. А то и десять.
Галина не всплеснула руками. Не побледнела. Только бросила:
— Подумаю.
Вышла на балкон. Стояла долго, смотрела на пустынные качели и чувствовала, как внутри нарастает тягучий, горький холод.
***
Назавтра Лидия услышала то же от дочери.
— Мам, ты же с Галиной ладишь. Не подружки, но и не враги. Почему бы не пожить вместе? А мы заселимся сюда…
Лидия перебила:
— Ты предлагаешь сдать мою жизнь внаём?
Катя ахнула:
— Да нет! Просто… вам уже легко, а мы только стартуем…
— Легко? Значит, я уже отживший хлам?
— Ты не так поняла…
— Всё я поняла. Спасибо, родная.
***
Через неделю собрались вчетвером.
Галина пришла первой. Лидия — следом. Се напротив молодых.
Те смотрели серьёзно, почти торжественно.
— Мамы, мы не хотим ссор. Просим понять и помочь. Нам тяжко. Денег нет. Планируем детей. У вас обеих жильё. А мы тратимся на съём. Где логика? Вам что, трудно пожить вместе?
Первой ответила Галина:
— Трудно. Особенно когда понимаешь, что для сына стала… обузой.
Лидия добавила:
— Дети, попробуйте и нас понять. У каждой — своя жизнь. Свои стены. Свой покой. Мы никому не обязаны ломать себя.
— Но вы же одни! Вдвоем будет веселее. Что вам мешает? — не отступала Катя.
— Достоинство, — отрезала Галина. — И право дышать свободно.
— Значит, вам плевать, как мы живём? — в голосе Андрея дрогнула обида.
— Не плевать, — вздохнула Лидия. — Но «помочь» и «растоптать себя» — не одно и то же. Вы просите второго.
Молодые переглянулись. Такого исхода не ждали.
Ждали слёз, криков… но в итоге — твёрдого, как камень, «нет».
Вечером Галина мыла тарелки — медленно, до блеска. Искала успокоение в привычном деле.
А Лидия, чтобы не думать, затеяла генеральную уборку. Тёрла, скребла, пока злость не сменилась усталостью.
Нет, они не злились на детей. Но поняли: для них они — не люди, а ресурс. Фундамент, по которому можно ходить, не глядя.
Будто у матери нет права на свою жизнь, свои стены, свою тишину.
***
Прошёл месяц.
Андрей и Катя больше не поднимали тему.
Сняли квартиру побольше, влезли в ипотеку.
Конечно, ныли — о ценах, о быте, о том, как трудно без помощи.
Но сожительства матерей уже не требовали.
Может, осознали. А может, одумались после поста в соцсетях про «упрямых старух». Комментарии пестрели фразами: «Да вы совсем крышей поехали?»
А Галина с Лидией неожиданно сдружились. Ходили в кино, делились рецептами. Подругами не стали, но союзниками — да.
— Представляешь, — усмехнулась как-то Лидия, — они до сих пор уверены, что мы просто не оценили их «гениальный» план.
— Пусть верят, — пожала плечами Галина. — Лишь бы заново не запели.
***
Вот и вся история.
О том, что дети вырастают, но не всегда умнеют.
О том, что матери — не мебель, которую можно переставлять по желанию.
О том, что право на свою жизнь не отменяется после пенсии — порой оно только начинается.
***
А вы бы согласились?
Делить дом со сватьей лишь потому, что детям неудобно платить за аренду?
