Татьяна ходила туда-сюда по комнате, не в силах усидеть на месте. Уже который вечер Сергей возвращался домой за полночь. Вчера и вовсе под утро явился. Высказала ему, что мог бы хотя бы позвонить, чтобы не тревожилась. Поругались. И вот снова ждёт, шагает из угла в угол, то и дело поглядывая на часы.
«Любит, конечно. Но мог бы предупредить. Рано или поздно женится. Надо смириться. Ещё неизвестно, какая невестка попадётся, хлопот прибавится. Ох, лучше не думать об этом. Взрослый ведь, а сердце всё равно не на месте». Татьяна никак не могла унять тревожные мысли.
Раньше смеялась над такими матерями, что душат своих взрослых сыновей опекой, а теперь сама стала такой же. Всёх девушек, с которыми встречался Сергей, если представлял ей, считала недостойными. И, как всякая мать, верила, что сын должен советоваться в таком важном деле, как выбор жены. Уж она-то знает, что ему нужно! Мысли лезли в голову без конца. Скорее бы уже пришёл.
В двери щёлкнул замок, и Татьяна вздрогнула, хотя прислушивалась к каждому шороху. «Наконец-то!» Рванулась в прихожую, но на полпути затормозила, повернула на кухню и села за стол, сложив руки.
— Мам, чего не спишь? — Сергей замер в дверном проёме.
— Ты же знаешь, что я переживаю. Хотя бы позвонил бы, — с укором сказала она.
— Мам, я взрослый, не собираюсь отчитываться за каждый шаг.
— Где был? — Татьяна смотрела исподлобья.
— У Ани. — Голос Сергея стал мягче.
— Очередная у тебя, далеко не последняя. А мать одна, — не сдержала ревности Татьяна.
— Какая очередная? Она одна, как и ты. — Сергей подошёл, наклонился, поцеловал её в щёку. — И не говори о ней плохо. Потом жалеть будешь. Да и как бы я выбрал жену, если бы не знакомился с девушками? Самá твердила — нельзя жениться на первой встречной. Говорила?
— Говорила, — вздохнула Татьяна. — Выходит, уже выбрал?
Сергей присел рядом, заглянул в лицо. Сердце Татьяны сжалось. До чего же похож на отца! Такие же глаза, та же улыбка.
— Выбрал, мам. — Он уткнулся лбом в её колени.
— Ну так познакомь, — уже спокойнее сказала Татьяна.
— Обязательно, только… — Сергей поднял голову.
— Что? С ней что-то не так? — В голове мелькнуло: уж не бездомную ли, как в детстве котят, тащит в дом?
Жалеть зверьё — дело хорошее. Но всех не пригреешь. Раньше притворялась, что аллергия — начинала чихать. Сергей уносил найдёнышей, пристраивал куда-нибудь. Теперь этот номер не пройдёт.
Уже хотела высказаться, но встретила предостерегающий взгляд и промолчала.
— С ней всё в порядке. Красивая, стряпает отлично. Мне нравится. Но она не одна.
— Замужняя?!
Наверное, лицо выдало страх, потому что Сергей тут же добавил:
— Нет. Но у неё сын. Пять лет.
— Пять?! — взвилась Татьяна. — Во сколько же она родила?
— Мам, не кричи. Да, она старше.
— Понятно, — едва выдохнула Татьяна.
Её мальчик, её солнышко, ради которого готова была горы свернуть, влюбился в женщину постарше, да ещё с ребёнком!
— Что тебе понятно? Я её люблю. Человек имеет право на ошибку. Ты сама так говорила.
— Да. Только эта ошибка на всю жизнь. А свободные девушки тебя больше не интересуют? — зло бросила Татьяна.
— Вот потому и не говорил. Знал, что не поймёшь. Помнишь, рассказывала про ту коллегу, которую бросил парень? Жалела её, говорила — встретится ей хороший человек, станет отцом её дочке. Почему этим человеком не могу быть я?
— Сынок, любовь проходит. Я твоего отца тоже любила, а он нас бросил.
— Вот именно, мам. Нет гарантий, что с молодой будет счастье. Аню я люблю. И её сына. Он замечательный. Даже если ты против, я не отступлю. Поняла? Хватит.
— Серёжа, я мечтала, чтобы ты был счастлив…
— Всё. Это моя жизнь. Если будешь лезть — уйду. — Он резко развернулся и вышел.
Утром ушёл, не позавтракав. Дни шли, а они молчали. Сергей приходил поздно, сразу в комнату. Татьяна не знала, как наладить отношения.
Казалось, только вчера качала его на руках, лечила сбитые коленки, а теперь у него своя жизнь. Принять это оказалось нелегко.
— Серёж, давай поговорим, — попыталась она как-то.
— Поговорим, когда будешь готова слушать.
— Видно, правда любит. Так и потеряешь сына, — журила её Марковна, старшая по работе.
Татьяна не выдержала, поделилась в обед переживаниями. Хотелось совета, участия.
— Знаю, что не права, но сорвалось… — чуть не плача, призналась она.
— А ты хотела, чтоб он вечно с тобой сидел? Ему важна твоя поддержка, а ты не можешь принять его выбор. Твоя свекровь сразу тебя приняла?
— Не сразу. Но я была моложе и без ребёнка, — всхлипнула Татьяна.
— Всё равно придиралась. Все матери ревнуют. Одни смиряются, другие войну объявляют. Ни к чему хорошему это не приведёт. Ты ведь одна сына растила.
— Сергей тоже так говорил.
— Вот и смирись. Он пока не женился. Домой ночует приходит. Тоже переживает. Ждёт, чтоб ты первой шаг сделала. Сходи, познакомься с Аней, посмотри, что за чудо-юдо такое. Да не реви. Не на войну же он идёт.
Татьяна понемногу успокоилась. Три недели они жили, как чужие. Так дальше нельзя. Решила сходить к Ане, поговорить, попросить отпустить Сергея. Раздобыла адрес у его друга.
По вторникам Сергей ходил в качалку. Час-полтора у неё было. С пустыми руками идти неловко — выглядеть будет, как нападение. Торт? Это для примирения. Может, игрушку? Для мальчика, не для матери.
В магазине так увлеклась выбором, что уже распределила: эту машинку куплю сегодня, ту — в следующий раз. Хотя какого «следующего»? Вряд ли будет.
Решительно наТатьяна сжала в руках коробку с игрушкой, глубоко вдохнула и нажала на кнопку звонка, понимая, что от этого шага зависит не только её будущее, но и счастье сына.