— Доча, ну кому он нужен, этот разгильдяй? Жизнь с ним — сплошные слёзы! Годы будешь ждать, как каторжанка, пока он в тюрьме пересидит, да?
— Мам, ну что ты! Сашка не разгильдяй. Он добрый, заботливый. И он меня любит!
— Любят таких, пока выгодно! Брось его. Вот Витя — другое дело. Надёжный, как скала. Поверь, я жизнь знаю.
Люда сжала кулаки, глядя на мать, которая будто нарочно не хотела её понимать.
— Мам, Виктор мне не нравится. Он слишком…
— Что «слишком»? Да, не красавец, но душа-то золотая! Дай ему шанс! А своего Сашку-балбеса гони поганой метлой!
— Нет. За Сашу я замуж пойду. Точка.
— Иван, ну скажи хоть ты дочери, что она дуру валяет! — Анна Михайловна метнула взгляд на мужа. — Чего молчишь?
Иван встал с дивана, подошёл к ним. Сам он Сашку недолюбливал, но лезть в жизнь взрослой дочери не собирался. Жить-то ей с выбором, а не им.
— Кончай перепалку. Анна, пусть встречается с кем хочет. А ты, Людка, если что — прямиком ко мне. Помогу. Ясно?
Жена аж всплеснула руками, а Люда обняла отца, сияя.
— Спасибо, пап! Мы же просто встречаемся пока.
— И слава богу. Может, ещё одумается, — проворчала Анна Михайловна.
Люда стиснула зубы, чтобы не сорваться.
В двадцать лет она считала, что сама разберётся. Сашка был её вселенной. Они любили друг друга три года, что бесило мать. А Виктор, однокурсник, нравился только Анне Михайловне.
С разрешения отца Люда перестала скрывать встречи. Сашка ликовал. Да, парень был отчаянный, друзья — такие же сорвиголовы, но ради Люды он горел готовностью измениться.
— Саш, а квартиру после свадьбы снимем? Потянем?
— Конечно. Родители помогут, если что. Они тебя обожают, — он улыбнулся. — Говорят, ты на меня, как солнце: греешь да освещаешь.
— Правда? — Люда зарделась.
Этот разговор случился на её последнем курсе. Сашка уже работал, оба копили на свадьбу. Анна Михайловна яростно протестовала: «Найдёшь нормального — поможем. А с этим шалопаем — сама крутись!»
Люда плакала, но сломить мать не могла. Выручили родители Сашки — приняли её, как родную.
— Жаль, мама тебя невзлюбила. Папа хоть за меня горой.
Сашка обнял её, притянул к себе.
— Не кисни. Мать просто переживает. А я её пережду. Меня и не так ненавидели.
— Да кто тебя мог ненавидеть? — Люда толкнула его, смеясь.
— Ну… — Он поцеловал её. — Зато я только тебя любил.
— Всегда?
— Всегда.
Это была правда. Он влюбился в неё ещё в школе, когда её семья переехала в их район. Сначала дразнил, потом подружился — а там и любовь пришла.
Дружба не мешала Сашке хулиганить. Он и сам порой жалел, но чаще не задумывался.
Теперь всё изменилось. Он окончил техникум, работал автомехаником, зарабатывал прилично.
Свадьбу сыграли без помощи Людиных родителей. Сашку ценили в мастерской, буйная юность осталась позади. Люда была счастлива, хотя мать всё ещё шипела: «С этим оборванцем счастья не видать!»
— Саш, поехали завтра к родителям? — Люда обняла мужа.
Тот потрогал её округлившийся живот.
— Люд, тебе волноваться нельзя. Вот родится Ванюшка — тогда и поедем. Мои вот зайти хотели.
— Пусть мама пирог испечёт, ладно? Тот, с вишней.
Сашка рассмеялся.
— Сделает. Ты у неё любимица.
— Она ради внука старается. Говорит: «Чтобы здоровым рос, мать должна хорошо питаться».
— Ну пусть старается, — Сашка фыркнул.
Жили они скромно, порой в долгах. Люда ещё не работала — тянул всё Сашка. Но бывший хулиган не ныл.
Прошло время — родился Ваня. Счастливые родители рвались показать его всем. В первый же выходной поехали к Людиным. Анна Михайловна наготовила горы еды, Иван хлопотал по дому. Он тайком навещал внука, в отличие от жены, так и не смирившейся с зятем.
— Привет, мам! — Люда ввалилась в квартиру.
Сашка нёс Ваню, напевая. Люда тащила сумку.
— Дочка! Сама всё тащишь? Экий муженёк! — Анна Михайловна сразу начала задираться.
— Сумка лёгкая, а Сашка Ваню несёт. Хватит!
Сашка тронул её за рукав — мол, не надо. Они договорились не реагировать.
— Давай внука, — Иван взял ребёнка.
— Уложи на диван, — попросила Люда.
— Ого! Когда это ты с детьми управляться научился? — Анна Михайловна удивилась. — Людку-то маленькую боялся!
— Я же говорил — к ним хожу. С Ваней возился.
Иван посмотрел на жену укоризненно. Та покраснела.
— Ладно… За столом всё остынет! Люда, твой борщ сделала.
— Так вот чем пахнет! — Сашка пытался быть вежливым.
Мать даже не взглянула.
За столом Иван и Сашка обсуждали работу, Люда с матерью — ребёнка.
— Ваньку в хоккей отдадим, — вдруг сказал Сашка.
— Чтоб как ты вырос? — Анна Михайловна не удержалась.
— Мам!
— Пусть говорит. Разве я плохой муж? Или мало зарабатываю? Или жену не люблю? — Сашка смотрел на тёщу твёрдо. — Да, был сорванцом. Но это прошло. Что сейчас не так?
Тишина. Но Анна Михайловна не сдавалась.
— Человек не меняется, Саша. Ты сломаешь ей жизнь!
— Мам, я счастлива…
— Анна, — Иван перебил. — А помнишь, как я в школе стёкла бил? В милиции меня каждый второй день видели.
— Не сравнивай! Ты изменился!
Сашка расхохотался. Люда заулыбалась. Анна Михайловна аж вспыхнула.
Тут заплакал Ваня — спор забылся.
…Сашка знал: тёща не примет его. Но верил, что хоть немного смягчится — ради дочери и внука. Самому её одобрение было не нужно, но Люда переживала. А еёЧерез год, когда Ваня сделал первые шаги, Анна Михайловна неожиданно протянула Сашке стакан чая со словами: “На, согрейся, зять”.