Плывя сквозь туманный сон, где законы реальности таяли, как мартовский снег, я увидел сцену:
— Молодой человек, вы мою машину задели! — на тротуаре стояла женщина в белоснежной шубе, стройная, как березка в январе.
— Парковаться нужно уметь, — проворчал Артём. — А то купите права, а потом всех подставляете. Я бы вообще женщинам за руль не сажал!
— Вы же видите — сугробы по пояс! Куда, по-вашему, мне было встать? На ту гору? — она ткнула пальцем в снежную гряду. — Я вызываю ДПС!
Пыл Артёма мгновенно угас. В этом месяце у него уже был штраф за лихачество. Теперь ещё и это.
— Я тоже заехал в сугроб. Вы же понимаете, я не специально.
— И что вы предлагаете? — ледяной тон.
— Решить на месте.
— Нет. Дело принципа. Я против сексизма.
— Чего?
— Против ненависти к женщинам!
— Ладно, признаю, погорячился, — сквозь зубы выдавил Артём. — Оплачу царапину. И сверху за моральный урон. Сколько?
После долгих торгов женщина сдалась. Артёму даже показалось, что она намеренно тянула время, чтобы выжать из него побольше. Он отдал круглую сумму — лишь бы отстала.
Глубокий вздох. Счёт снова в минусе. А у Лизы сегодня день рождения, а подарка нет.
Он открыл банковское приложение: три тысячи рублей. До зарплаты — неделя. Ничего не оставалось, кроме как занять. Артём позвонил другу.
— Братан, сам на мели, — ответил Влад. — Зачем ты ей столько отвалил? Видно же, что дама при деньгах. С такими только через гаишников. Или через европротокол — страховка бы всё покрыла.
— Решил тачку продавать. А если в базу попадет авария — кто её купит? Неужели никто не одолжит? Хотя бы на неделю. У Лизы праздник…
— Да, к такой с пустыми руками не придешь, — хмыкнул Влад. — Но взять негде, прости.
Артём закинул телефон в держатель, приоткрыл окно. Прошёл час, а он всё сидел на злополучной парковке. Он и правда не хотел, но лёд под колёсами скользнул — и вот результат.
И тут его осенило: где-то же завалялась кредитка! Как он мог забыть? Вдохновленный, он рванул в ювелирный за теми самыми серьгами для Лизы.
Вечером он стоял у её двери, сжимая букетик астр. В кармане — бархатная коробочка.
Год назад он не надеялся, что Лиза — дочь владельца сети гипермаркетов, чья мать держала пять элитных салонов — ответит ему взаимностью. Она жила в отдельной квартире, подаренной родителями. А он — из семьи, где на праздник пекли торт из печени…
— С Днём рождения, любимая! — протянул подарки.
— Спасибо, дорогой, — Лиза поцеловала его в щёку. — О боже… Это те самые?
— Да… — смутился Артём.
— Ты сумасшедший! Они же безумно дорогие! — прошептала она, доставая серьги. — Но какие красивые…
Лиза, хоть и выросла в роскоши, была бережлива: готовила сама, убиралась сама. Но Артём чувствовал пропасть между их мирами.
— Я надеюсь, ты не против… У меня гости.
— Думал, тут уже орда, — усмехнулся он.
— Ты же знаешь, я не любля шумных праздников. Идём, я накрыла стол. — Она взяла его за руку. — Мам, пап, это мой Артём.
Он застыл, но не подал виду. Поздоровался.
— Ты почему не предупредила? — шёпотом в ухо.
— Я думала, они уже улетели в Дубай. Сюрприз, да? Всё хорошо, они золото.
— Угу, — буркнул он про себя.
Родители Лизы изучали его, будто рентгеном.
— Расскажите о себе? А то как чужие, — произнёс отец с натянутой улыбкой.
— Да, интересно, — подхватила мать.
— Ну… Я работаю в банке. Закончил колледж, потом заочно университет…
— В банках сейчас есть перспективы? — мать отвернулась к отцу, игнорируя Артёма.
— Есть, но скромные, — ответил отец, тоже глядя мимо.
— Не согласен, — резко вставил Артём. Все обернулись. — Через год я стану начальником отдела, через три — уйду в региональное управление…
— И это вы называете перспективой? — рассмеялась мать.
— А вам сразу три салона купили? — серьёзно спросил он.
Улыбки испарились.
— Я их заработала, — холодно сказала мать. — Начинала с подвальной парикмахерской.
— Тогда почему плохо начать с простого менеджера?
— Я отошла на минуту, а вы уже спорите! — Лиза стояла в дверях, скрестив руки. На ушах — новые серьги.
За ужином царило молчание. Первой сорвала его мать.
— Артём, а как вы относитесь к сексизму? — ехидно спросила она.
— Крайне отрицательно, — спокойно ответил он.
— Удивительно, что вы знаете это слово, — язвительно заметила она.
— Случайно услышал сегодня утром. От одной дамы.
Лиза перевела взгляд с матери на Артёма. Он был напряжён, мать — в раже. Скaндал неминуем.
В голове Лизы всплыло утреннее упоминание о «хаме на парковке». Всё сошлось.
— Замолчите! Оба! — она резко обернулась к матери. — Ты утром рассказывала про какого-то грубияна. И про сексизм. И сейчас завела ту же тему. Это он?
— О чём говорить? Твой кавалер мне день испортил! — надула губы мать. — Знай я, что это твой Артём…
— Ты сразу не мог сказать, что уже видел маму? — разочарованно спросила Лиза.
— Не хотел портить праздник. Да и виноват — машину задел, нахамил…
— Какую машину? — вмешался отец.
— Ну, занесло на льду…
— Пойдём, покажешь. Оформляли? — отец строго посмотрел на мать.
— Да что смотреть! Царапинка… Мы всё уладили. Правда, Артём? — её взгляд стал ледяным.
— Я оплатил. Но если хотите…
Мать засуетилась:
— Погодите!
Все обернулись. Она опустила глаза:
— Никакой новой царапины нет…
— Что? — Артём окаменел.
— Ты не задел машину…
— Но вы же… Я вам пятьдесят тысяч перевёл!
— Ты меня— Я разозлилась, что ты так говоришь о женщинах, и решила проучить тебя, — призналась мать, но тут же смягчилась, глядя на дочь, — но теперь я вижу, что ты не такой, как я подумала, и если Лиза тебе доверяет, то и я готова дать тебе шанс.
