— Выключайте свою адскую машину! Из-за вас невозможно уснуть! — раздался за дверью сердитый голос.
Затем в дверь начали стучать, а звонок зазвонил без остановки. Маша вздрогнула и уронила пульт. Костя недовольно заёрзал под одеялом.
В комнате тускло светил ночник. За окном стояла тяжёлая летняя жара. Маша накинула халат и подошла к двери.
За дверью стояла женщина лет семидесяти, с тонкими губами и сердитым взглядом. На ней был простой ситцевый сарафан, а в руках она сжимала телефон.
— Извините, а вы кто? — спросила Маша, не открывая дверь.
— Я — Татьяна Ивановна! С третьего этажа. Над моим окном стоит ваша дребезжалка, которая не даёт мне спать. Немедленно выключите! Или вызову полицию! Шумите в неположенное время!
Маша попыталась что-то сказать, но Татьяна Ивановна продолжала сыпать недовольными фразами без передышки.
— Как можно быть такими бессовестными! Весь дом из-за вас страдает!
— Он не такой уж и громкий… — осторожно возразила Маша. — Мы специально слушали через открытое окно.
— Вам «не громкий», а у меня сердце колотится от вашего монстра!
— Ладно, выключим, — нехотя согласилась Маша. — Просто не знали, что он мешает…
— Теперь знаете, — отрезала Татьяна Ивановна и ушла.
Маша вернулась в спальню и отключила кондиционер. Она распахнула все окна, но это не помогло. Жара накрыла тяжёлым одеялом. Костя долго ворочался, потом ушёл в душ, а Маша лежала, уставившись в потолок.
Не так они представляли своё первое лето в собственной квартире…
…Они купили эту «двушку» всего пару месяцев назад. Прошлое лето в съёмной жилплощади вспоминалось как кошмар: тазы с холодной водой, сквозняки, вентилятор, гоняющий раскалённый воздух. В ипотеку Маша влезла с дрожью в руках, но зато с мыслью, что теперь им никто не указ.
Оказалось — есть кому.
Утром Маша встретила в лифте соседку — Аллу. Они уже успели познакомиться, даже помогли ей поменять кран.
— Алла, слушай, — Маша обилась о стену, — мы вчера включили кондиционер, и к нам пришла жаловаться. Он правда так шумит?
Алла удивлённо подняла брови.
— Дай угадаю. Татьяна Ивановна?
Маша кивнула.
— Она и на нас жалуется. То телевизор ей мешает, то дети слишком громко смеются. Однажды заявила, что наш кот слишком громко прыгает. Но мы привыкли. Она звонит пару раз в месяц. Терпимо.
Маша невольно улыбнулась.
— Кот? Серьёзно?
— Ага, — подтвердила Алла. — Теперь телевизор только в наушниках. А вот с детьми и котом сложнее, сама понимаешь.
Позже Маша встретила на лестнице соседа Сергея. У него висел точно такой же кондиционер — прямо под окнами капризной старушки.
— Сергей, а тебе она не жалуется?
— Нет. Хотя у меня шумноватый. Друг говорил, что установили криво, оттого и дребезжит. Но, видимо, я ей нравлюсь, — усмехнулся сосед.
— А на нас с Костей кто-то жаловался?
— Не слышал. Вы вообще тихие. Ни детей, ни перфоратора, даже собаки нет.
Ответы соседей не успокоили Машу. Она снова включила кондиционер и прислушалась — едва слышно.
Так в чём дело? Может, вовсе не в шуме? Маше начало казаться, что Татьяна Ивановна просто невзлюбила их, поэтому любая мелочь её бесила. Или, может, ей не нравилось, когда кому-то хорошо. Бывают же такие люди.
С той самой встречи на пороге начался ад. Каждый вечер они включали кондиционер посильнее, чтобы прохлады хватило хотя бы на полчаса. Ставили будильник на 22:59. Если опаздывали хоть на минуту — соседка начинала колотить по батарее. Если на пять — приходила лично.
Чтобы хоть как-то спать, ставили у окна вентилятор. Он гудел громче кондиционера, но Татьяну Ивановну почему-то не беспокоил.
Они даже вызвали мастера. Тот покрутил крепления, добавил шумоизоляцию.
— Ваш кондиционер и так тихий. Теперь вообще еле слышно. Тише не сделать, да и не нужно, — заявил мастер.
Маша облегчённо улыбнулась. Теперь-то уж всё будет хорошо.
Но через два дня в 23:03 зазвонил телефон.
— У вас что, кондиционер работает? — взвизгнула соседка. — У меня стены трясутся! Давление подскочило!
— Мы вызывали мастера. Даже он сказал — шума почти нет. Мы сделали всё…
— Ваш мастер не слушает это ночью! Немедленно выключите, или вызову полицию!
Костя вздохнул и выключил. Снова спали под вентилятор.
Постепенно Маша заметила, что сама Татьяна Ивановна — не идеал тишины. Порой она орала в телефон так, что было слышно через этаж. Иногда — ночью.
— Дочкой называешься! Я тебе нужна, только когда деньги перевести! — визжала она. — Все меня бросили! Все!
Маша старалась не слушать, но крик пробирал до мурашек. После таких сцен она чувствовала себя так, будто её втянули в чужую драму.
Однажды ночью, лёжа под простынёй и слушая дребезжание вентилятора, Маша вспомнила, как раньше засыпала под звуки соседского ремонта. Не слишком громкие, но всё же.
Они ни разу не жаловались. Потому что знали — в многоэтажке все немного мешают друг другу. И все мирятся.
Но не Татьяна Ивановна.
Конец августа выдался знойным, и когда родители позвали их на дачу, они даже не раздумывали. Там было прохладно. Да, придётся поработать на грядках, зато не нужно думать о соседке.
Собрались за час, выключили всё, даже из розеток. Вечер прошёл чудесно: варёная кукуруза, смех, споры, что завтра готовить — шашлык или рыбу.
Но в половине второго ночи у Кости зазвонил телефон. Он схватил его, думая, что это будильник, но увидел знакомое имя.
— Опять она? — с усталым вздохом спросила Маша.
— Угадай.
— Господи, ну чего ей ещё надо?
Костя ответил и включил громкую связь.
— Алло?
— Да вы издеваетесь?! — прох— У вас опять кондиционер работает! Я не спала всю ночь! — закричала Татьяна Ивановна.
Костя перевёл взгляд на открытые окна дачи, за которыми шумел лес, и тихо ответил:
— Татьяна Ивановна, мы в ста километрах от дома.
Тишина в трубке длилась несколько секунд, затем раздались гудки.
Больше они её не слышали.
