**Личная жизнь**
“Мам, ну чего ты так переживаешь? Игорь сказал, что любит меня. Мы поженимся, всё нормально,” — Светлана говорила спокойно, будто обсуждала прогноз погоды.
“Как не переживать? Ты беременна, замужем не была, институт ещё не окончила, а этого твоего Игоря я в глаза не видела! Ты думаешь, ребёнок — это кукла? Пусть приходит сюда и глядя мне в глаза скажет, что возьмёт ответственность!”
“Да не кричи ты, я думала, обрадуешься внуку. Ладно, сейчас позову Игоря, он с работы скоро вернётся. Я подожду у него в общаге, а то ты совсем не в себе.” Светлана фыркнула и выскользнула за дверь, размахивая сумкой.
Валентина Петровна схватилась за сердце, опустилась на табурет и взглянула на портрет мужа.
“Вот и безотцовщина подросла,” — прошептала она фотографии. — “Ох, Серёжа, зачем ты нас так рано покинул? Не уберегла я Светку, поспешила она. А если парень откажется? Как жить будем? Зарплата у меня копеечная, кто беременную на работу возьмёт?”
Валентина Петровна уткнулась в фартук и заплакала. Всю жизнь тянула одна. Муж погиб на стройке, когда Свете было три. Жили на окраине, в хрущёвке. Тяжело было, но вытянула. А тут — такой удар…
“Ладно, надо пироги печь, как-никак зять придёт. Эх, Света, Света…”
Накрыв стол, Валентина Петровна надела лучшее платье и взялась за вязание, чтобы отвлечься.
Вдруг скрипнула дверь — вернулась Светлана. Мать заглянула за неё, но никого не увидела.
“А где жених? За дверью оставила?”
“Был да сплыл,” — Света всхлипнула. — “Кинул он меня.”
“Как так?!” Валентина Петровна осела на стул.
“Да вот так! Уволился, вещи собрал — и след простыл. Комендант сказал…”
Светлана стояла, сбивчиво дыша, слёзы катились по щекам. Одна с ребёнком — в её планы не входило.
“Что мне делать, мам?”
Валентина Петровна хотела сказать “я же предупреждала”, но сдержалась. Материнское сердце не камень.
“Рожать, чего у нас. Само не рассосётся. Когда роды?”
“В июле, как раз диплом получу,” — Света потрогала живот.
…
Родила Светлана в срок. Девочку назвали Катей. И затем жили втроём — как три сосны во дворе.
Катя росла смышлёной, с ясными глазками. Бабушка души в ней не чаяла, а вот мать относилась будто к чужой. Девочка вылитый Игорь — та же рыжие кудри, зелёные глаза.
“Мама пришла!” — шестилетняя Катя, завидев Свету в окно, неслась к двери.
“Что мне принесла?” — цеплялась за руку, заглядывая в лицо.
“Ничего,” — бурчала усталая Света.
“А почему? Ты обещала мороженое?”
“Отвяжись! Устала!” — Света скинула её с колен и ушла в спальню.
Катя застыла на месте, слёзы брызнули. В садике сегодня рисовали семью. Она изобразила троих — себя, маму и бабушку. Ребята засмеялись: “У Катьки папы нет!”
Валентина Петровна бросилась утешать, но девочка зашлась в истерике.
“Где мой папа? Почему мама злая?!”
Бабушка прижала её:
“Не у всех есть папы, солнышко. Мы и без него справимся. Давай за мороженым сходим.”
Услышав про мороженое, Катя утихла.
“И маме купим?”
“И маме.”
8 Марта в их доме всегда отмечали с размахом — одни женщины живут. Но в этот раз Света привела не подруг, а мужчину. Да ещё и не предупредила.
На пороге стоял солидный мужчина в дорогом костюме, явно старше Светы.
“Мам, знакомься — Виктор. Мой начальник. Его переводят в другой город. Мы поженимся.”
“Что?!” — Валентина Петровна остолбенела.
“Это мой папа?!” — Катя выскочила из комнаты, сияя.
“Нет, не папа,” — усмехнулся Виктор. — “Держи куклу.”
Девочка отвернулась, не взяв подарок.
Вечер тянулся мучительно. Виктор смотрел свысока, Света лебезила, а Катя ёрзала на стуле.
“Сиди ровно! Что дядя Витя подумает?” — шикала Света.
Бабушка молчала. Виктор же смаковал своё превосходство.
“Наш филиал показал рекордные цифры. Теперь я — директор. Переезжаем. У нас будет коттедж.”
“И я поеду? Там хороший садик?” — спросила Катя.
Виктор многозначительно посмотрел на Свету. Та быстро сменила тему.
“Мам, может, уволишься? Мы будем тебе помогать.”
“Зачем? До пенсии далеко.”
“Мы с Виктором обеспечим.”
“В чём подвох?”
“Девочка, иди поиграй,” — приказал Виктор.
Катя ушла, бросив куклу у порога.
“Мама, мы не берём Катю с собой. Потом заберём.”
“Чего ‘потом’? Дом большой!”
“Ребёнок — обуза,” — холодно сказал Виктор. — “Мы заплатим.”
“У девочки есть имя!” — Валентина Петровна вскипела. — “Деньгами откупаетесь?!”
“Мам, это временно!”
“Где ‘временно’ — там и навсегда. Езжайте без нас.”
Виктор гордо удалился. Света осталась уговаривать.
“Ты против моего счастья? Наконец-то нормальный мужчина!”
“Делай, что хочешь. Но Катю не обижу. Скажу, что ты в командировке. Она и так без отца, а теперь и мать бросает.”
“Я не бросаю!”
“А что это?”
Света вышла, не попрощавшись.
Через неделю собирала вещи. Катя крутилась рядом.
“Мам, шапку не забудь, холодно. Варежки возьми?”
Света рассмеялась:
“Там жара, дурочка.”
Бабушка сжала кулаки, глядя, как Катя суёт в чемодан плюшевого медведя.
“Возьми Мишутку. Он самый любимый.”
Света швырнула игрушку в сумку. Катя поправила её, накрыла кофтой.
“Не сердись, Миша, мама просто грустиКатя крепко сжала бабушкину руку, глядя, как такси увозит мать, и твёрдо решила, что никогда не предаст тех, кто её любил по-настоящему.
