…И зачем оглянулся? Прошёл бы мимо…
Мы всегда находим оправдания своим поступкам, убеждаем себя, что поступили правильно. Сначала мучаемся, ждём, что бумеранг вернётся, что за содеянное придётся ответить. Но ничего не случается, и мы успокаиваемся, живём дальше, стараясь не думать о прошлом.
Пока однажды бумеранг не ударит в спину. Или запоздалое раскаяние не накроет с головой…
Они встретились в начале нулевых. Виктор стоял на остановке, ждал маршрутку. Рядом — девушка, самая обычная, каких тысячи. Но сердце вдруг ёкнуло, будто предупредило: «Сейчас подойдёт маршрутка, она уедет, и ты больше её не увидишь». Он даже обернулся — вдали действительно маячила «газель». Сердце застучало быстрее, торопя его. И Виктор подошёл к ней.
— Привет. Какую маршрутку ждёшь?
Девушка подняла глаза, пытаясь вспомнить, знает ли его, а он смотрел в её глаза и понимал: теперь они будут сниться ему каждую ночь.
— Меня Виктор зовут. Ты не на «девятку»?
— Нет, — наконец улыбнулась она. — На «пятёрку».
Виктор облегчённо выдохнул. Значит, ещё есть время.
— В Заречье едешь?
— Нет, к бабушке.
— Торопишься? — глухо спросил он.
— Не сильно, а что? — она смотрела на него с любопытством.
И тогда Виктор, сам не веря своим словам, выпалил:
— Может, пешком дойдём до следующей остановки?
Девушка на секунду задумалась, потом кивнула.
Сердце колотилось, как сумасшедшее. Они шли вдвоём, сначала до одной остановки, потом до другой… Так они добрели до старого квартала, где жила бабушка Лены, не замечая ни усталости, ни времени.
Когда Лена остановилась у дома, они уже знали друг о друге всё, будто были знакомы сто лет. Обменялись телефонами. Никто не сомневался — это судьба.
Год они жили от свидания до свидания, а потом расписались. Сначала ютились у бабушки Лены, а когда окончили институт и устроились на работу, взяли ипотеку на двушку — на будущее.
Когда Лена сказала, что ждёт ребёнка, сердце Вити снова ёкнуло, как в тот день на остановке, будто кричало: «Ну что, папаня, готов?» И он расплылся в улыбке. Он станет отцом! Неожиданно, страшно, безумно счастливо.
Жизнь завертелась. Теперь они только и делали, что планировали: каким будет их малыш, как назвать, где поставить кроватку, какую коляску выбрать… Витя даже останавливал мамочек во дворе, расспрашивал про коляски. Те охотно делились советами, вплоть до прикорма и первых зубов.
Друзья, у которых уже были дети, наперебой предлагали одежду, из которой выросли их чада.
Молодые торопили дни, им не терпелось увидеть своего первенца. И вот на свет появился голубоглазый мальчуган. К возвращению Лены из роддома в комнате уже стояла кроватка с мягкими бортиками, в шкафу аккуратно лежали распашонки, а в прихожей ждала новенькая коляска.
И вот Виктор, дрожа от волнения, внёс в дом маленький свёрток. Квартира ожила от детского крика, ахов родни и суеты.
А потом — поликлиника. Наташа заметила, как педиатр нахмурился, и спросила дрогнувшим голосом:
— Что-то не так?
Врач промолчал, назначил анализы. Потом — страшный диагноз. Лена рыдала, Витя стиснул зубы, пытаясь её утешить. Они не верили. Как так? Они же здоровые, молодые!
— Тяжёлые роды, родовая травма… — устало пояснил доктор.
Начались дни отчаяния. Мать Вити предложила сдать мальчика в интернат: «Зачем вам эта ноша? Родите ещё здоровых».
Виктор не смотрел в заплаканные глаза Лены, но твёрдо сказал:
— Сашку мы никуда не отдадим.
Малыш рос, улыбался, выглядел абсолютно нормальным. Они надеялись — врачи ошиблись. Но когда пришло время делать первые шаги, Сашка не пошёл. Его ножки были слишком слабы.
Ни один врач не давал гарантий, что он когда-нибудь встанет. «Коляска — его будущее. Хорошо, что мозг не пострадал».
Началась борьба: массажи, упражнения, терапия… Лена не вышла на работу, посвятила себя сыну. Все деньги уходили на лечение и ипотеку. Родители помогали, чем могли.
Как-то в выходной Лена попросила Виктора погулять с Сашкой в парке, а сама займётся уборкой. Он отказался.
— Лен, давай я приберусь, а ты погуляешь. Понимаешь… Все дети бегают, а наш… Люди смотрят. Я не могу.
Это был первый звоночек. Потом их стало больше…
Однажды Лена предложила:
— Давай продадим квартиру, купим дом. Сделаем пандусы, чтобы Сашка мог сам выходить во двор.
— Да, — виновато ответил Виктор, — но это ничего не изменит. Прости, я не могу так больше.
Лена отпустила его. В её глазах читались страх и боль, но слёз не было. Он старался не думать, как она теперь справится одна…
***
Прошло семнадцать лет.
После работы Виктор зашёл в ТЦ — выбирал подарок отцу на юбилей. Ничего не найдя, направился к выходу. Впереди шла женщина в элегантном зелёном костюме. Он невольно засмотрелся на её стройную фигуру, уловил лёгкий аромат духов. «Какая женщина…» — пронеслось в голове.
Она остановилась, роясь в сумке. Виктор обошёл её, но вдруг замер. Ещё бы! Он бы узнал её из тысячи.
Лена подняла глаза. Она тоже узнала его. Уголки губ дрогнули, но улыбки не последовало.
— Привет, Лена, — проговорил он.
Она слегка округлилась, но это ей шло. Лицо — всё такое же красивое, только взрослее. Волосы до плеч, чуть завитые на концах. Только глаза — те же.
— Привет, Витя, — наконец улыбнулась она.
Но в её взгляде не было прежнего трепета. Лишь лёгкое любопытство.
— Торопишься? — спросил он, будто вернувшись в прошлое.
— Не особо.
— Может, посидим? — он кивнул на кафе.
Лена согласилась. Теперь она спокойно смотрела на него, без дрожи в голосе. Перед ней был уже не тот Витя, а чужой человек.
—— Видишь ли, — вздохнул Виктор, глядя на её оставленную чашку, — иногда один неверный шаг перечёркивает всю жизнь, и бумеранг, который ты когда-то запустил, бьёт тебя же в спину.
