Одинокая женщина с прицепом
Марина растила сына одна. Муж ушёл от неё больше десяти лет назад. Все эти годы он исправно платил алименты, считая себя перед законом и совестью чистым. Так он сам и говорил.
Ушёл, прихватив свои вещи и машину, оставив Марину с непогашенной ипотекой за квартиру и сыном. За все эти годы ни разу не навестил ребёнка, не поздравил с днём рождения, не принёс подарка.
— Наверное, уже не одну дуру осчастливил, как тебя. Будет бегать от ответственности, пока силы не кончатся. И скорее бы уж. Говорила — не бери ипотеку. Не послушалась. Теперь всю жизнь пахать будешь, — вздыхала мама Марины.
Хотя именно они с отцом настаивали, чтобы дочь оформила ипотеку и записала жильё на себя.
Так и жила она от зарплаты до аванса, работала на двух работах и растила сына. Слава богу, Ваня не доставлял хлопот.
После второй смены, вымотанная до предела, она заходила в магазин и брела домой, мечтая поскорее скинуть тяжёлые пакеты, разуться, сесть и закрыть глаза. Она чувствовала себя загнанной лошадью — такой, что в парке катает детей за сто рублей в круг.
Им заплетают гривы, вешают блёстки, накрывают яркими попонами. Идут они медленно, понуро, с тоской в глазах, таская на спине очередного счастливого ребёнка. Вот так же ощущала себя Марина. Круг: работа — магазин — дом.
Носила она удобную немаркую одежду из «Пятёрочки». Обновки позволяла себе редко и берегла, надевая только по особым случаям, которых в её жизни почти не было. Вот и выходила мода.
Марина шла и думала, что приготовить на ужин, дома ли Ваня… Объёмная сумка висела через плечо. Одной рукой она придерживала её, а в другой тащила пакет с продуктами. Если сын дома, то отдохнёт пять минут и пойдёт варить макароны с сосисками.
А какой она была раньше! Густые волосы, огонь в глазах. Фигура и сейчас — загляденье. Как все девушки, мечтала о любви. И она пришла в лице Сергея. Как было не влюбиться в статного парня? Он клялся в вечной любви, обещал машину — крутую «Тойоту» или, на крайний случай, «Хёндай». Говорил, что у них будет двое детей.
Машину он купил, на ней и уехал в светлое будущее, оставив Марину с ипотекой и сыном.
Она смотрела под ноги. Зазеваешься — либо в лужу вступишь, либо ногу подвернёшь. Дороги у нас — сами знаете. Да ещё и лихач может окатить грязью с тротуара.
— Марина! — Перед ней возникла ухоженная женщина в стильном пальто.
Марина едва узнала Наталью, с которой училась в школе. Та никогда не была красавицей, а теперь выглядела, будто сошла с обложки глянца. Марина почувствовала всю убогость своего вида.
— Как хорошо, что тебя встретила! К маме приехала, а никого из старых знакомых не осталось. Разъехались все. Маринка, ну как жизнь?
«Разве не видно?» — подумала Марина, но вслух ответила:
— Нормально, как у всех.
— Замужем?
— Развелась. С сыном живу. А ты?
— А я… — Наталья блаженно зажмурилась, будто солнце слепило её. — Выходила за француза, живу в Париже. К маме на недельку приехала. Слушай, я тебя так не отпущу! Давай куда-нибудь сходим. Или ко мне. Ты где живёшь?
— Да тут недалеко. Пойдём, только у меня беспорядок. Даже посуда с вечера не помыта.
— Ничего, я ко всему привычная, я же своя.
Марина открыла дверь и крикнула:
— Вань, ты дома? Гости пришли.
На пороге появился симпатичный подросток.
— Ого! Это твой сын? Красавчик, — заахала Наталья. — В каком классе учишься? Куда поступать собираешься?
— Ещё не решил. Мам, посуду я помыл, мне уроки делать, — ответил он и скрылся в комнате.
— Вот это самостоятельность! — В голосе Натальи прозвучала зависть.
— А у тебя есть дети? — спросила Марина, распираемая гордостью.
— Нет. Муж старше. У него уже взрослые дети, не хочет снова нянчиться.
Марина на скорую руку готовила ужин, а Наталья рассказывала о жизни во Франции.
— А почему развелась? Муж пил? — наконец спросила она.
— Нет, не пил. Пока Ванечка не родился, всё было хорошо. Потом… Он плохо спал, капризничал. Я в декрете сидела, а у нас ипотека, кредит на машину. В общем, Серёга сказал, что устал, и уехал.
— Ну и сволочь! — выругалась Наталья. — Бросил тебя с ребёнком и долгами!
Вдаваться в подробности Марина не стала. Да и вряд ли её поймёт подруга. Родители помогали, иначе бы не вытянула.
— Ничего, чёрная полоса закончилась. У нас полно холостяков. Не мальчики, но ещё огурцы. Любят русских женщин. Сама знаешь, какие мы — и в огонь, и в воду. Через три дня уезжаю и найду тебе жениха.
— Да куда мне. Я же с прицепом. РСП.
— Это ещё что?
— Разведёнка с прицепом. Как узнают про ребёнка — даже не смотрят в мою сторону.
— Чушь! Лучше РСП, чем ПНХ.
— А это?
— Подлец, не желающий детей. Вот что.
— А во Франции мужчины детей не бросают?
— Бросают. Мужики везде одинаковые. А сын у тебя почти взрослый. Ты — идеальная кандидатка. Через три дня улечу и займусь твоим вопросом. Скайп есть? Отлично. Выпьем за новую жизнь!
Марина достала из холодильника недопитую бутылку вина с прошлого праздника.
— Только приведи себя в порядок. Смени причёску, купи новое платье, — советовала Наталья.
Марине было стыдно признаться, что денег впритык.
Потом Наталья уехала, а Марина стала ждать. Уже представляла, как уволится, переедет в просторную квартиру, как все ей завидовать будут. Даже улыбаться начала. По совету подруги постриглась, купила пару платьев и туфли на каблуках. В долг, но окупится.
— В себя инвестировать надо, — твердила Наталья.
Прошла неделя, другая — звонка не было. На третьей Наталья вдруг позвонила:
— НашлаНаступил март, снег таял, а вместе с ним растаяли и все мечты Марины об испанце, ведь Наталья так и не перезвонила, зато Антон, встреченный в парке, с каждым днём становился ей всё более дорог, и однажды утром, проснувшись под его тёплым взглядом, она поняла, что счастье — это не заграничные женихи, а вот это простое, родное, что всегда было рядом.
