Дочь для себя
Светлана шагнула в квартиру и замерла на секунду. Сбросив пальто и туфли, сразу направилась в мамину комнату.
Та лежала поверх одеяла, глаза закрыты, руки сложены на груди.
— Мама! — испуганно выдохнула Светлана.
— Чего раскричалась? — медленно открыв глаза, пробурчала мать.
— Напугала меня. Лежишь, будто… — девушка запнулась.
— Только и ждешь, когда я умру. Ничего, скоро избавлюсь от тебя, — проворчала женщина. — Почему так поздно?
— Мам, ну зачем так говорить? Я правда испугалась. Зашла после работы в магазин, всего на двадцать минут задержалась, — оправдывалась Светлана. — Тебе что-то нужно? Пойду, ужин приготовлю.
Мать болела столько, сколько Светлана себя помнила. В поликлинику ходила, как на службу. Возвращалась и ругала врачей: бездари, только деньги зря получают. Лечить не умеют, диагноз поставить не могут.
Родила она Светлану поздно, в сорок два. «Для себя», как говорят. Отца у девушки не было. Мать пресекала любые разговоры о нём. Когда Светлана подросла, перерыла все фотоальбомы — их было всего три, но ни одного мужского лица там не нашла.
— Сожгла. Зачем хранить фотографии предателя? — ответила мать на вопрос дочери. — Держись от них подальше, Светочка. Все они одинаковые.
В поездки с классом дальше одного дня мать её не отпускала.
— Денег и так нет. Вырастешь — наездишься. А если мне станет плохо, а тебя не будет рядом? Умру — останешься одна на свете, — твердила она.
При малейшем волнении мама хваталась за сердце. Светлана каждый раз пугалась, бежала за таблетками. Уже знала назубок, где что лежит: что от давления, что от нервов. Поэтому с детства мечтала стать врачом и вылечить мать.
Но в их Твери медицинского вуза не было. Уехать учиться в другой город? Об этом не могло быть и речи. На кого оставить мать? Жили они скромно, а после выхода мамы на пенсию и вовсе еле сводили концы с концами. После школы Светлана пошла работать.
Недалеко от дома была маленькая нотариальная контора. Объявлений на двери не висело. Светлана зашла наобум, спросить, нет ли работы. Оказалось, появилась вовремя.
В конторе работали всего несколько человек. У входа сидела беременная девушка. Записывала клиентов, отвечала на звонки, разгребала бумаги. А в конце дня ещё и мыла полы, выносила мусор — по совместительству была уборщицей.
Она давно просила начальницу взять отдельно клинера, но та тянула. Скоро уйдёт в декрет — тогда и наймут замену. Зачем лишние траты? Светлана подоспела как раз вовремя. Скромная, воспитанная — ей сразу доверились.
Мыть полы приходилось не только вечером, но и днём, если на улице слякоть. В остальное время Светлана помогала секретарше: раскладывала документы, делала ксерокопии, провожала клиентов. Та научила её работать на компьютере.
Когда секретарша ушла в декрет, искать замену не стали. Светлана уже во всём разобралась. Теперь получала двойную зарплату — 60 тысяч рублей вместо 30. Радости не было предела.
Ещё в школе Светлане нравился мальчик из соседнего дома. Иногда возвращались вместе, пару раз он звал её в кино. Тогда мать и предупредила: все парни — подлецы. Только одно им нужно. Добиваются своего — и след простыл. А ты останешься одна, как я с тобой.
— Папа тебя тоже обманул? Поэтому фотографии сжгла? — догадалась Светлана.
Мать смутилась, но тут же оправилась.
— Нет, с отцом твоим было иначе. Мы любили друг друга, поженились, потом ты родилась. Но он всё равно ушёл — нашёл моложе и красивее. Все они одинаковые. Не верь никому, — повторила она.
Про «дочь для себя» мать, конечно, умолчала.
После школы парень поступил в МГУ. Виделись редко, а потом Светлана увидела его с другой. Он отвернулся, сделал вид, что не знает её. «Все они предатели», — вспомнились материнские слова.
Молодые клиенты пытались за ней ухаживать, но она всех отшивала. Да и мать вечно болела, требовала внимания. То давление скачет, то поясницу прихватывает. В последнее время всё чаще — сердце. После работы Светлана мчалась домой.
Стоило появиться ухажёру, как мать звонила: «Приходи, мне плохо». Будто чувствовала. Светлана вызывала «скорую», но врачи, сделав укол, уезжали — ничего серьёзного. А кавалер, не дождавшись её, исчезал.
Так прошли годы. Мать «болела» всё чаще, почти не вставала с кровати. Мужчины перестали обращать на Светлану внимание. Одевалась скромно, волосы собирала в хвост, косметикой не пользовалась. На фоне ухоженных коллег казалась серой мышкой.
Очередной вызов «скорой». Врач, проверив давление, отвела Светлану в сторону.
— Не моё дело, но ваша мать вами манипулирует. Здоровье для её возраста отличное. Суставы болят у всех, давление — хоть в космос. Вам бы свою жизнь начать, а не в няньках сидеть.
— Что вы такое говорите? — возмутилась Светлана.
— Я у вас не впервые. Мать ваша вполне может сама за собой ухаживать. Найдите сиделку и живите для себя. Вам же уже за тридцать.
Светлана обиделась, но позже задумалась. Она действительно ничего в жизни не видела. Целовалась лишь раз — с тем самым парнем из школы. Неужели мать всю жизнь притворялась?
Как-то в гололёд Светлана поскользнулась у подъезда. Кто-то подхватил её. Обернулась — незнакомый мужчина.
— Спасибо, — прошептала она.
— Давайте провожу, — он взял у неё пакет с продуктами.
— Откуда знаете, где я живу? — удивилась Светлана.
— О вас много слышал. Тётя моя вас нахваливает.
— Кто ваша тётя?
— Татьяна Ивановна, с пятого этажа.
— А, знаю. Вы к ней в гости?
— Да. Родителей похоронил, приехал дела уладить, — ответил он.
— Вы не местный?
— Из Германии. Родился здесь, но после института уехал.
ОниВера молча кивнула, чувствуя, как впервые за долгие годы в её сердце зажёгся огонёк надежды.
