Любовь сильнее смерти
Валентина открыла глаза. Стрелки на часах показывали половину восьмого. Рядом висела фотография мужа в рамке, уголок которой украшала траурная лента. Так начиналось каждое её утро — взгляд на часы, затем на улыбающееся лицо. Или наоборот.
— Доброе утро, любимая, — мысленно слышала она его голос.
Но поцеловать его, как раньше, было уже невозможно.
***
На девятый день перед отъездом дочь сняла траурную ленту с портрета. Проснувшись утром, Валентина увидела фотографию без чёрной полоски и на миг подумала — неужели всё это страшный сон?
Она вышла на кухню, где дочь жарила оладьи.
— Папа уже ушёл?
Дочь резко обернулась.
— Мам, что ты говоришь? Сегодня же суббота. И… папу вчера похоронили. Ты что, не помнишь?
Валентина опустилась на стул.
— Ты ленточку сняла… Я подумала…
Слёзы хлынули с новой силой. Боль сжала горло, будто камень навалился на грудь. Дочь присела перед ней, взяла за руки.
— Прости, мам. Я сейчас всё верну. Я не подумала…
Когда Валентина зашла в комнату, лента снова была на месте. От этого стало только хуже. Ложь и иллюзии казались слаще правды. Но вслух она этого не сказала.
— Может, поедешь со мной? Отвлечёшься немного? — предложила дочь.
— Со мной всё в порядке. Я не сумасшедшая. Просто… так хотелось верить, что это сон. Я останусь. «С папой», — чуть не добавила она, но испугалась напугать дочь ещё сильнее.
— Я просто предложила.
— Нет, ты думала, — тихо ответила Валентина.
— Не сердись…
Дочь уехала, пообещав звонить каждый день. Она вышла замуж за однокурсника и перебралась в его город. Ей там нравилось.
***
Прошло восемь месяцев, но боль не утихла. Валентина научилась с ней жить. В ванной моргнула и погасла ещё одна лампочка.
«Хорошо, — подумала она, умываясь. — В полумраке моё отражение не так пугает».
Во дворе деревья стояли в зелёной дымке от набухших почек, кое-где уже пробивались первые листочки. Небо затянуло тучами.
Валентина поставила пустую кружку в раковину и пошла одеваться. По выходным она часто ездила на кладбище, особенно когда сходил снег. Сегодня — ровно восемь месяцев с того дня. Восемь месяцев, слившихся в одну бесконечную муку.
У ворот кладбища торговали цветами — живыми и искусственными. Валентина купила свежие. Могила мужа терялась среди новых. Она убрала увядшие цветы, поправила венки, провела пальцами по выцветшей фотографии.
«Летом приедут дочь с зятем, поставят памятник…»
На похоронах батюшка сказал: «У Бога все живы». Эти слова застряли в сердце. Может, потому её тянуло сюда — казалось, здесь она ближе к нему. Не в могиле, а где-то выше…
— Привет. А вокруг тебя теперь больше соседей. У меня тоже люди рядом, а всё равно одиноко. Дочь звонит каждый день. У неё всё хорошо. Помнишь, как ты отговаривал её замуж выходить? А они с Витей счастливы.
Представляешь, она думала, что беременна, но тест не подтвердил. Обрадовалась и расстроилась сразу. Говорит, мальчика назовёт в твою честь. Ты не против?
Я по тебе скучаю. Всё из рук валится. Посуду бью, даже твою кружку разбила — прости. В магазине забываю продукты в корзине. Дочь шутит, что полрайона кормлю. На работе тоже косячу. Лампочки перегорели — ты запасные где покупал? Я не нашла…
На лицо упало несколько капель.
— Дождь начинается. Ладно, я скоро вернусь. До встречи, любимый.
Она ещё раз коснулась фотографии, вытерла слёзы и пошла к выходу.
***
Автобуса пришлось ждать долго. Валентина промокла и замёрзла. Возвращаться в пустую квартиру не хотелось.
У подъезда стоял грузовик с распахнутыми дверями. Грузчики таскали коробки, соседка ругалась, что не пройти.
— Вы не знаете, кто заселяется? — спросила Валентина.
— На шестой этаж. Королёвы продали квартиру зимой. Ты же на седьмом? Значит, под тобой будут жить. Ладно, я побежала, внучка одна…
В квартире встретила тишина. На кухне — лужа под раковиной.
— Ну точно, ещё и этого не хватало!
Вентиль подтекал. Если вызвать слесаря, воду отключат на весь стояк. Она подставила ведро и пошла к соседям снизу. Дверь была приоткрыта.
— Хозяева, я вас заливаю!
Из-за двери вышел мужчина лет сорока.
— Здравствуйте, я соседка сверху. У меня течёт…
— Сейчас посмотрим.
На потолке кухни расплывалось мокрое пятно.
— Я заплачу за ремонт…
— Да ладно, я всё равно ремонт собирался делать. Пойдёмте, гляну, что можно сделать.
Через два часа он починил кран.
— До понедельника хватит, но слесаря вызовите. Лампочки в ванной тоже перегорели? Завтра куплю новые.
Валентина засуетилась:
— Я вам деньги…
Он улыбнулся:
— Чаю хватит.
Улыбка у него была добрая. Валентина покраснела.
***
На следующий день он поменял лампочки и подтянул розетку. Она налила ему чаю.
— Вы меня не узнаёте?
— А должна?
— Валентина… А в детстве вас как звали?
— Иголочкой. Я худющая была. — Она удивилась. — Откуда вы знаете?
— Я врач. Работаю в больнице, куда привёзВ тот день, когда она впервые за восемь месяцев по-настоящему улыбнулась, капля дождя упала на стекло, смешавшись с отражением новой жизни.
