Дочь для себя
Вера зашла в квартиру, прислушалась к тишине и поспешно скинула пальто и туфли. На цыпочках прошла в мамину комнату.
Мать лежала на кровати поверх одеяла, глаза закрыты, руки сложены на груди.
— Мама! — вскрикнула Вера.
— Чего орёшь? — женщина лениво приоткрыла глаза.
— Ты меня напугала. Лежишь, как… — Вера запнулась.
— Только и ждёшь, когда я откинусь. Ничего, скоро освобожу тебя, — буркнула мать. — Почему так поздно?
— Ну, мам, зачем такие слова? Я правда испугалась. Зашла в магазин после работы. Всего на пятнадцать минут задержалась, — оправдывалась дочь. — Тебе что-нибудь нужно? Пойду ужин готовить.
Мама болела вечно — сколько Вера себя помнила. В поликлинику ходила, как на службу, а возвращалась с неизменным выводом: «Врачи — дармоеды, лишь бы деньги капали. Ни вылечить, ни диагноз поставить не могут».
Родила она Веру поздно, в сорок. «Для себя», как говорится. Отца у девочки не было — мать пресекала любые расспросы. Вера, подрастая, перерыла все два семейных альбома, но ни одного мужского лица там не нашла.
— Сожгла. Зачем хранить фото предателя? — отрезала мать на вопрос дочери. — Доченька, не верь мужикам. Держись от них подальше.
На школьные поездки больше, чем на день, мать Веру не отпускала.
— Небось, денег у нас куры не клюют! Вырастешь — наездишься. А если мне станет плохо, а тебя нет? Умру — и останешься одна на всём белом свете, — причитала она.
При малейшем недомогании мать хваталась за сердце. Вера в панике бежала за лекарствами — знала назубок, где что лежит: от давления, от нервов, от суставов. Поэтому с детства мечтала стать врачом и вылечить маму.
Но в их городке мединститута не было, а уехать учиться в другой город — и речи быть не могло. Кто с матерью останется? Жили скромно, а после выхода мамы на пенсию и вовсе еле сводили концы с концами. После школы Вера пошла работать.
Рядом с домом была нотариальная контора. Объявлений о вакансиях не висело, но Вера зашла на удачу — а вдруг? Оказалось, очень вовремя.
В конторе работало всего несколько человек. На входе сидела беременная секретарша. Она записывала клиентов, отвечала на звонки, разгребала бумаги, а под конец дня ещё и мыла полы. Устала, просила начальницу взять уборщицу, но та тянула. «Вот уйдёшь в декрет — найдём замену. Зачем лишний человек?»
Вера пришлась как нельзя кстати. Скромная, аккуратная, сразу расположила к себе. Её взяли.
Мыть полы приходилось не только вечером, но и днём — если погода была слякотная. В остальное время Вера помогала секретарше: раскладывала документы, делала копии, провожала клиентов. Та научила её работать на компьютере.
А когда ушла в декрет, искать замену не стали — Вера и так справлялась. Теперь она получала двойную зарплату и не могла нарадоваться.
Ещё в школе Вере нравился мальчик из соседнего дома. Они вместе ходили домой, пару раз он звал её в кино. Вот тогда мать и предостерегла: «Парням только одно надо. Использует — и след простыл. Останешься одна с ребёнком, как я с тобой».
— Папа тебя тоже обманул? Поэтому ты сожгла его фото? — догадалась Вера.
Мать смутилась, но тут же взяла себя в руки.
— Нет, с твоим отцом всё иначе было. Мы любили друг друга, поженились, ты родилась… А он всё равно ушёл — моложе нашёл. Все мужики изменники. Не верь им, — повторила она.
То, что родила «для себя», мать, конечно, умалчивала.
После школы парень поступил в институт. Теперь они виделись редко. А однажды Вера заметила его с другой. Он сделал вид, что не знает её. «Все они предатели», — вспомнила она мамины слова.
Молодые клиенты пытались ухаживать, но Вера всем отказывала. Да и мать вечно болела: то давление, то поясница, то сердце. После работы — сразу домой.
Стоило у Веры появиться ухажёру — мать тут же звонила: «Сердце прихватило!» Будто чувствовала. Вера мчалась, вызывала «скорую». Врач делал укол и уезжал, а поклонник исчезал.
Так пролетела молодость. Мать всё «болела», реже вставала, на улицу не выходила. Мужчины перестали обращать на Веру внимание. Одевалась она скромно, волосы в хвост, без косметики — на фоне ухоженных коллег выглядела серой мышкой.
Очередной вызов «скорой». Врач, проверив давление, отвела Веру в сторону:
— Не моё дело, но ваша мать вами манипулирует. Здорова, как бык. Суставы — возрастное, давление — отличное. Вам бы твёрдость проявить — жить своей жизнью.
— Что вы такое говорите?! — возмутилась Вера.
— Я у вас не в первый раз. Мать в состоянии и сама за собой ухаживать, и с постели встать. Не бросайте её, но и не живите за неё. Вам бы замуж, детей… Сиделку найдите.
Вера обиделась, но потом задумалась. Она ведь правда ничего не видела, ни с кем не была… кроме того поцелуя в школе. А ей уже за тридцать. Неужели мать притворяется?
Однажды в гололёд Вера поскользнулась, но кто-то подхватил её. Обернулась — незнакомый мужчина.
— Спасибо.
— Провожу? — Он взял у неё пакет и направился к подъезду.
— Откуда вы знаете, где я живу?
— Я о вас много слышал. Тётя хвалила.
— Какая тётя?
— Анна Степановна, с пятого.
— А, знаю. Вы к ней?
— Да, погостить. Родителей нет — приехал навестить могилы.
— А сами откуда?
— Из Израиля. Родился здесь, но после института уехал.
Они задержались у двери.
— Тётя говорила, вы за мамой ухаживаете… Может, в кафе сходим? Просто поговорим.
Мужчина ей понравился.
— Может быть, — смутилась Вера, краснея. Повернулась к двери, вставляя ключ.
— Меня зовут Михаил. А вас — Вера. Красивое имя. Договорились?
Она кивнула и скрылась в квартире. Сердце стучало, щёки горели.
— С кем там болтала? — донеслось из комнаты.
И когда Вера открыла дверь в новую жизнь, она впервые почувствовала, что счастье — это не просто слово, а то, что можно держать за руку.
