— Бабуля, сказку расскажешь? — попросил шестилетний Ваня, закутавшись в одеяло.
— Короткую. Уже поздно, завтра в садик не встанешь, — вздохнула Татьяна, поправляя одеяло на внуке.
— Встану, — пообещал он.
Татьяна выключила свет, оставив только ночник, достала с полки книгу, надела очки и снова села на край кровати.
— Ложись со мной, — потребовал Ваня, потеснившись.
— Усну тут… — Но внук смотрел так жалобно, что Татьяна сдалась и прилегла рядом.
Ваня тут же прижался к ней и зевнул.
Она начала читать, время от времени прислушиваясь, не заснул ли внук. Убедившись, что он спит, осторожно поднялась и вышла из комнаты, прикрыв дверь.
На кухне потрогала чайник — ещё тёплый. Налила чаю и села за стол. «Где же Настя? Говорила, что к девяти будет. Может, у подруги осталась? Но позвонила бы… Сама позвоню? А вдруг за рулём? Отвлечётся — и беда…» Она перекрестилась на иконку в углу. «Подожду ещё немного».
Сделала глоток и поморщилась — чай остыл. Вылила, подошла к окну, за которым лежала густая, тревожная темнота.
Вдруг раздался звонок. Татьяна вздрогнула, бросилась к телефону — громкая мелодия могла разбудить Ваню. На экране — незнакомый номер.
Мошенники? Сейчас поздно… Или у Насти сел телефон? Она ответила.
— Здравствуйте. Майор Громов. Наталья Сергеевна вам кем приходится?
— Дочерью. Что случилось? — голос её дрогнул.
— Как вас зовут?
— Татьяна Михайловна.
— Татьяна Михайловна, не волнуйтесь…
— Да как же не волноваться?! Вы-то кто? Может, мошенник? Деньги сейчас просить будете? Не дам ничего!
— Наталья Сергеевна попала в аварию на трассе…
После этих слов Татьяна перестала понимать, что он говорит дальше. Сердце колотилось, в глазах потемнело.
— Скажите… — прошептала она, — она жива?
— Жива, но в коме. Состояние тяжёлое.
— В какой больнице?
— В Первой городской, но сейчас не надо. Вы с её сыном? Оставайтесь с ним. Она в операционной. Завтра приедете, врач всё объяснит.
— Откуда вы знаете про сына?
— Из её телефона. Как она оказалась на трассе?
— К подруге ехала… День рождения… Я отговаривала… — Татьяна качала головой, словно майор мог её видеть.
— Выпила?
— Да что вы?! Она не такая! Сын ждёт… Господи, что ему скажу?
— Извините за беспокойство.
— Беспокойство… Разрушил всё…
Татьяна рванула бы в больницу, но вспомнила про Ваню. Руки тряслись, когда она достала из холодильника валерьяновые капли. Налила в чашку, сбилась со счёта, плеснула лишнего.
— Чтобы наверняка, — пробормотала, залпом выпила, даже не поморщившись.
Схватила иконку, прижала к груди.
— Господи, спаси Наталью, рабу Твою… Не оставь Ваню сиротой… — шёпотом молилась она, осеняя себя крестом.
Молилась долго, пока не свалилась от усталости.
— Бабуль, просыпайся! Мама не приехала?
Ваня тряс её за плечо. Татьяна с трудом открыла глаза — и тут же вспомнила про звонок.
— Нет… Звонила, сказала, что осталась у подруги, — соврала она, зная, что скоро придётся сказать правду.
— Врёшь! Я слышал, как ты разговаривала не с мамой.
— Ваня, мама в больнице… — Татьяна притянула его к себе, чтобы не видел слёз.
— Она заболела? — вырвался он.
— Да… Ей операцию делали. Может, побудешь у тёти Люды, соседки? А я съезжу в больницу…
— Нет! Я с тобой!
— Ладно… Иди умывайся, а я чайник поставлю.
Она поднялась — и чуть не упала. «Давление…» Потянулась к таблеткам — коробка пуста. Чайник засвистел, и она бросилась на кухню.
В больнице врач сказал:
— Состояние тяжёлое. Операция прошла, но кома.
— Мама умрёт? — вскрикнул Ваня.
— Мы сделаем всё возможное, — ответил врач.
— Можно к ней? — Татьяна сложила пальцы щепоткой. — Если сын с ней поговорит… Говорят, кома — они слышат…
Врач колебался, взглянул на испуганного мальчика.
— Ладно, но недолго. И без слёз.
У постели Натальи Татьяна едва узнала дочь — бинты, синяки…
— Настенька, мы тут… Ваня с тобой… Проснись…
Ваня молча смотрел на мать. Потом взял её руку.
— Мам, ты слышишь меня? Мне страшно… Проснись…
Вдруг её пальцы дрогнули.
— Бабуля, она слышит! — закричал он.
— Тихо! — схватила его Татьяна, но в палату уже вбежала медсестра, взглянула на монитор и помчалась за врачом.
Через час дверь открылась.
— Заходите. Только тихо.
Наталья лежала с приоткрытыми глазами.
— Дочка… — Татьяна упала на колени у кровати.
— Мама, ты проснулась! Я знал! — Ваня сжимал её руку.
Из уголка глаза Натальи скатилась слеза.
— Не плачь… Всё хорошо… — шептала Татьяна, крестясь.
Наталья медленно шла на поправку. Рассказала, что её ослепил фарами грузовик.
Бывший муж так и не появился. Ваня не отходил от матери.
Татьяна верила, что её молитвы спасли дочь. Ваня утверждал, что это он разбудил маму.
А что тут скажешь? Все старались…