Этого мне только не хватало…
Людмила Ивановна жила одна. Детей с мужем не случилось – сначала надеялись, потом пытались лечиться, а после сорока и вовсе махнули рукой. Муж её, Виктор, душой болел за походы: палатки, костры, гитара. В молодости и ей нравилось, но годы брали своё – спина болела, суставы ныли, да и надоело спать на сырой земле, когда дома мягкий диван и горячая ванна.
— Зачем мужика одного отпускаешь? Рано или поздно какая-нибудь липучка прицепится, — ворчала подруга Наталья.
— Да брось. Если б хотел изменить, и дома бы нашёл способ.
Но однажды Виктор вернулся из похода странный, глаза в пол.
— Что случилось? — спросила Людмила, разогревая борщ.
— Да ничего… старый маршрут.
— Покажешь фото?
— Да я же сказал, ничего особенного.
Три дня молчал, а потом признался:
— Влюбился. Крепко.
— В походах познакомились?
— Да. Она… другая.
— Молодая?
— Ну… — Виктор потупился.
— И что теперь?
— Разменяем квартиру. Ей негде жить.
Квартира была их общей, но Людмила, скрепя сердце, согласилась. Оставила себе однокомнатную — светлую, недалеко от работы. Подруга ахнула:
— Дура! Квартиру подарила!
— Там ребёнок…
Так она осталась одна.
А потом позвонил брат. Звонил редко — в последний раз лет десять назад, когда отец умер.
— Мать болеет. Надя (жена) сбежала, говорит, надоело за старухой ухаживать. Забери её к себе.
— У меня однушка!
— Зато вам вдвоём веселее.
Пришлось ехать. Мать — худая, сгорбленная — согласилась переехать. Брат, Сергей, лишь помахал на прощанье рукой и больше не звонил.
Жить с матерью оказалось адом: разлитый суп, забытый газ, вечный беспорядок. Людмила перешла на удалёнку, но через полгода мать слегла и вскоре умерла.
Только она вздохнула с облегчением — снова звонок.
— Старший, Толик, в институт поступает. Пусть у тебя поживёт.
— Сергей, да как?!
— Однокомнатная? Ну и что! Мы втроём в десятиметровой жили!
Толик оказался угрюмым тихоней. Пока Людмила на работе, он привёл девушку. Застав их на своём диване, она выгнала племянника.
— Жанна?! — фыркнула Людмила. — Хоть бы обычное имя!
Толик съехал в общагу, а она позвонила брату:
— Дом продал? Деньги себе оставил? Больше не звони!
Прошло время. Жизнь наладилась, но страх старости грыз её: кто позаботится? Племянники? Вряд ли…
И тут звонок. Незнакомый номер.
— Люда, это я… — голос, от которого ёкнуло сердце.
Сперва обрадовалась, потом сжалась от обиды.
— Этого мне только не хватало…
Жизнь шутка: чем больше отдаёшь, тем меньше получаешь. Но порой единственный, кто готов протянуть руку, — это тот, кого ты когда-то отверг.
