Ты мне все еще должна, мама

Во сне, похожем на правду, Лера встретила своего будущего мужа у метро “Парк Культуры”. Она проспала защиту диплома, выбежала на улицу, а последняя маршрутка только что закрыла перед ней двери.

“Ну вот!” — в сердцах воскликнула она, топая каблучком по асфальту. — Теперь точно не успею!

— Девушка, куда вам? — Рядом затормозил парень на стареньком “Урале”. — Подвезу, если по пути.

— На этом драндулете? — фыркнула Лера.

— А что? Быстрее, чем пешком. Или будете ждать следующую маршрутку? Если она вообще придёт. — Парень ухмыльнулся, ожидая ответа.

Мобильных тогда ещё не было, такси не поймать, а время шло. Лера стиснула зубы и вскарабкалась на железного коня боком, ухватившись за его хозяина.

— Держитесь крепче! — крикнул он, и они рванули сквозь переулки, огибая пробки. Через десять минут были у медвуза. Лера спрыгнула, отряхивая юбку.

— Спасибо, — пробормотала она, замечая, как пот стекает по его вискам. — Тяжело было?

— Нормально, — отмахнулся он. — Как звать-то?

— Лера. А тебя?

— Виталик. Удачи на защите! — крикнул он, уже отъезжая.

В аудитории её встретили взгляды одногруппников, судорожно листавших конспекты. Дверь распахнулась, выпуская сияющего Витьку Кожемякина с зачёткой в руке.

— Пятёрка? — Лера подняла бровь.

— Четвёрка, но мне хватит! — Он тряхнул зачёткой и скрылся за углом.

— Следующий! — выглянула лаборантка, бросив на Леру оценивающий взгляд. — Заходи, если готова.

Билет тринадцатый. Вопросы — как по учебнику. Лера выдохнула и подошла к столу.

— Уверена? — настороженно переспросила лаборантка.

— Абсолютно.

Через двадцать минут Лера вылетела из аудитории, едва сдерживая улыбку.

— Ну как? — встрепенулись одногруппницы.

— Отлично! Профессор сегодня добрый.

Она выскочила на улицу и увидела Виталика. Он ждал, облокотившись на велосипед.

— Ты не уехал?

— Решил узнать, как сдала.

— Блестяще!

— Тогда поехали?

— Куда?

— Куда угодно. Можем в “Лужники” ролики покатать, а можем в “Октябрь” на новый фильм.

Так и началось. Они катались на роликах, пили газировку в “Весне”, смеялись в пустом зале кинотеатра. А когда вечером Виталик провожал её до дома, Лера поняла: она влюбилась.

…Годы пролетели, как метро на кольцевой. Свадьба, крохотная комнатушка в хрущёвке, рождение Алёшки. Потом — смерть свекра, больная свекровь, переезд в её трёшку.

А потом… Потом Виталик стал приходить позже, бросать колкости про её вес, причёску, ногти.

— Надо бы себя в порядок привести, — бурчал он, разглядывая телевизор. — Вон, Машка из бухгалтерии всегда ухоженная…

Лера кусала губы. Она знала — он прав, но обида грызла изнутри.

В день его рождения Виталик объявил:

— Буду отмечать в “Праге”. Директор идёт, всё должно быть на уровне.

Лера купила новое платье в “ЦУМе”, сделала укладку. Виталик кивнул: “Неплохо”, и отвернулся.

В ресторане было шумно. Тосты, поздравления, объявление о повышении. Когда заиграла музыка, Виталик потянулся к стройной блондинке. Лера вышла в туалет и услышала за дверью:

— Ну и ну! Ты говорила, жена — корова, а она ничего такая…

— Посмотрим, — хихикнул второй голос.

Лера вернулась в зал, увидела мужа, шепчущего что-то блондинке на ухо, и… просто ушла.

Дома Виталик взорвался:

— Ты меня опозорила!

— Это ты себя опозорил.

Она узнала всё: любовницу, ребёнка, её имя — Яна.

— Квартира моих родителей. Уходишь ты, — бросил он.

…Ночью у мамы Лера рыдала в подушку.

— Вернись! — требовала мать. — Мужика надо держать!

Но Лера не вернулась. Вместо этого она стала сиделкой для старика-соседа, чьи дети уехали в Германию. Врачи давали ему три месяца, а он протянул восемь.

Когда он умер, нотариус вручил ей документы на квартиру. Оказалось, старик оформил её на Леру ещё в первую неделю.

Жизнь наладилась. Алёшка вырос, женился, родил внучку. Но однажды пришёл с упрёками:

— Мам, мы в однушке задыхаемся. Ты должна мне…

Она отдала ему трёшку, переехала в его бывшую однушку, красила стены, покупала новую мебель.

А когда Алёшка попросил забрать внука на время — согласилась. “Бархатный сезон” подождёт.

Лера включила ноутбук, выбирая детский диванчик. Где-то там, в глубине души, ещё болело… но жизнь шла дальше.

Rate article
Ты мне все еще должна, мама