Во сне, похожем на правду, Лера встретила своего будущего мужа у метро “Парк Культуры”. Она проспала защиту диплома, выбежала на улицу, а последняя маршрутка только что закрыла перед ней двери.
“Ну вот!” — в сердцах воскликнула она, топая каблучком по асфальту. — Теперь точно не успею!
— Девушка, куда вам? — Рядом затормозил парень на стареньком “Урале”. — Подвезу, если по пути.
— На этом драндулете? — фыркнула Лера.
— А что? Быстрее, чем пешком. Или будете ждать следующую маршрутку? Если она вообще придёт. — Парень ухмыльнулся, ожидая ответа.
Мобильных тогда ещё не было, такси не поймать, а время шло. Лера стиснула зубы и вскарабкалась на железного коня боком, ухватившись за его хозяина.
— Держитесь крепче! — крикнул он, и они рванули сквозь переулки, огибая пробки. Через десять минут были у медвуза. Лера спрыгнула, отряхивая юбку.
— Спасибо, — пробормотала она, замечая, как пот стекает по его вискам. — Тяжело было?
— Нормально, — отмахнулся он. — Как звать-то?
— Лера. А тебя?
— Виталик. Удачи на защите! — крикнул он, уже отъезжая.
В аудитории её встретили взгляды одногруппников, судорожно листавших конспекты. Дверь распахнулась, выпуская сияющего Витьку Кожемякина с зачёткой в руке.
— Пятёрка? — Лера подняла бровь.
— Четвёрка, но мне хватит! — Он тряхнул зачёткой и скрылся за углом.
— Следующий! — выглянула лаборантка, бросив на Леру оценивающий взгляд. — Заходи, если готова.
Билет тринадцатый. Вопросы — как по учебнику. Лера выдохнула и подошла к столу.
— Уверена? — настороженно переспросила лаборантка.
— Абсолютно.
Через двадцать минут Лера вылетела из аудитории, едва сдерживая улыбку.
— Ну как? — встрепенулись одногруппницы.
— Отлично! Профессор сегодня добрый.
Она выскочила на улицу и увидела Виталика. Он ждал, облокотившись на велосипед.
— Ты не уехал?
— Решил узнать, как сдала.
— Блестяще!
— Тогда поехали?
— Куда?
— Куда угодно. Можем в “Лужники” ролики покатать, а можем в “Октябрь” на новый фильм.
Так и началось. Они катались на роликах, пили газировку в “Весне”, смеялись в пустом зале кинотеатра. А когда вечером Виталик провожал её до дома, Лера поняла: она влюбилась.
…Годы пролетели, как метро на кольцевой. Свадьба, крохотная комнатушка в хрущёвке, рождение Алёшки. Потом — смерть свекра, больная свекровь, переезд в её трёшку.
А потом… Потом Виталик стал приходить позже, бросать колкости про её вес, причёску, ногти.
— Надо бы себя в порядок привести, — бурчал он, разглядывая телевизор. — Вон, Машка из бухгалтерии всегда ухоженная…
Лера кусала губы. Она знала — он прав, но обида грызла изнутри.
В день его рождения Виталик объявил:
— Буду отмечать в “Праге”. Директор идёт, всё должно быть на уровне.
Лера купила новое платье в “ЦУМе”, сделала укладку. Виталик кивнул: “Неплохо”, и отвернулся.
В ресторане было шумно. Тосты, поздравления, объявление о повышении. Когда заиграла музыка, Виталик потянулся к стройной блондинке. Лера вышла в туалет и услышала за дверью:
— Ну и ну! Ты говорила, жена — корова, а она ничего такая…
— Посмотрим, — хихикнул второй голос.
Лера вернулась в зал, увидела мужа, шепчущего что-то блондинке на ухо, и… просто ушла.
Дома Виталик взорвался:
— Ты меня опозорила!
— Это ты себя опозорил.
Она узнала всё: любовницу, ребёнка, её имя — Яна.
— Квартира моих родителей. Уходишь ты, — бросил он.
…Ночью у мамы Лера рыдала в подушку.
— Вернись! — требовала мать. — Мужика надо держать!
Но Лера не вернулась. Вместо этого она стала сиделкой для старика-соседа, чьи дети уехали в Германию. Врачи давали ему три месяца, а он протянул восемь.
Когда он умер, нотариус вручил ей документы на квартиру. Оказалось, старик оформил её на Леру ещё в первую неделю.
Жизнь наладилась. Алёшка вырос, женился, родил внучку. Но однажды пришёл с упрёками:
— Мам, мы в однушке задыхаемся. Ты должна мне…
Она отдала ему трёшку, переехала в его бывшую однушку, красила стены, покупала новую мебель.
А когда Алёшка попросил забрать внука на время — согласилась. “Бархатный сезон” подождёт.
Лера включила ноутбук, выбирая детский диванчик. Где-то там, в глубине души, ещё болело… но жизнь шла дальше.
