15 июня.
Настя монотонно водила утюгом по доске. Виски и спину обжигал пот. Хоть вечерний воздух чуть остыл, жар от утюга пробирал до костей. Осталось погладить последнюю рубашку, как зазвонил телефон. Умолк на секунду — и снова. Надоедливо, как муха в июльский полдень.
Настёна отложила утюг, подошла к столу. На экране — имя подруги. Неожиданно.
“Людка? Ты? Что случилось?” — голос дрогнул.
“Я. Кто же ещё? Случилось. Еду в командировку, гостиницу отменила. Пустую две ночи у тебя? Примешь?”
“Глупости спрашиваешь. Когда приезжаешь?” — Настя напряглась, вспомнив пустой холодильник. Себе готовила кое-как, аппетит пропал после последнего курса.
“Завтра. Знаю, нежданно, но всё решилось в последний момент. Номер поезда сброшу смской. Встретишь?”
“Встречу,” — пообещала Настя, а про себя подумала: опять отпрашиваться, но Людка дорога…
Подруга успокоила: “Не крутись! Приедем вечером, наговоримся!”
Настя догладила рубашку, аккуратно повела на вешалку. Рада была голосу подруги, но тревожно: “Начнёт ковыряться в душе, а я только оттаяла. Теперь беги в магазин…” — взгляд на часы. — “До закрытия успею.”
Холодильник встретил её скудным содержимым. После беглого осмотра Настя переоделась и вышла, думая о Людке.
Познакомились в седмом классе, когда новенькую с чёрными косами посадили за её парту. Потом вместе в МГУ поступили. На третьем курсе Людка влюбилась в курсанта Суворова, выскочила замуж и укатила с ним в гарнизон. Сначала письма, потом редкие звонки, а потом — только открытки на Новый год. У каждой своя жизнь: у Людки два сына, у Насти — взрослая дочь.
Замуж Настя вышла сразу после вуза, быстро забеременела. Роды дались тяжело, больше детей не случилось. Дочь выросла, вышла замуж за пермяка и уехала.
В магазине Настя подумала: “Убраться не успею. Да кому я нужна? Людка же, не проверка санэпидемстанции…” Потом засомневалась: врать про командировку мужа или сразу сказать правду? “Она ж меня насквозь видит. Да и скрывать что? Не первая, кого бросили ради молоденькой…”
Ещё до развода она догадалась. Муж вдруг стал носить джинсы, купил кроссовки, записался в спортзал. Держался дочь ради, ночью приходил, утром уходил. Сыт был — и доволен. Значит, кормили в другом месте.
Когда дочь уехала, Настя сама вещи его собрала. Аккуратно, без слёз. Пусть новая знает: не ненавидела, просто устала.
А потом… Потом на диспансере нашли рак. Операция, химия. Каждый раз перед осмотром тряслась, но пока держалась.
Иногда дико хотелось позвонить мужу. Рассказать. А что? Пожалеет? Вернётся из жалости? Нет, спасибо.
Жила одна. Подруг не заводила. В парке — старушки да мамаши с колясками.
“В-третьегое его не видно?”
“Солнце сегодня хоть есть…”
Вот и весь разговор.
***
На следующий день Настя набежала с работы и засуетилас. Успеела пол вымыть перед вокзалом.
Поезд долго подкатывал к платформе. Настя вглядывалась в окна. “Не узнаю? Столько лет…” — сердце ёкнуло.
Остановилась у перехода, где толпа редеет. И вдруг — Людка! Плотнее стала, но та же улыбка.
“Пошли-пошли!”
В переходе смеялись: “Боялась проехать!” “А я тебя не узнать!”
В автобусе Насте поплохело. Людка заметила, но промолчала. Дома Настя рухнула на диван.
“Отдыхай. Я душ приму,” — распорядилась Людка.
Вышла свежая, достала бутылку крымского вина. Выпили. Потом ещё. И Настя разоткровенничалась: про мужа, про болезнь, про страх перед каждым осмотром…
“Прости, что не звонила. Как ты выдержала?” — Людка обняла её.
Плакали вместе.
***
Утро. Настя оставила ключи и ушла на работу. Людка звонила: “По делам бегаю!”
Вечером снова говорили без конца. Старший сын Людки — в военном, рвётся на фронт. Младший — в телефоне сутками.
“Двадцать лет вместе, а он…” — вздыхала Людка.
“Я, может, уже болела тогда. Уставала. Вот он и нашёл…”
“Не оправдывай его! Слепой, что ли?” — Людка хмурилась.
А потом вдруг спросила: “А он где сейчас работает?”
***
После работы Настя спешила домой. Людка уезжала ночью — надо успеть.
“Одевайся красиво! Идём в ресторан!” — встретила её Людка.
“Зачем? Давай дома…”
“Нет! Столик заказан!”
Настя надела платье. Без макияжа.
В ресторане её ждал Андрей. Постаревший, с потухшим взглядом.
“Сговорились?” — Настя обернулась к Людке.
“Ради меня, поговорите хоть…”
Андрей налил вина. Себе — воду: за рулём.
“Почему не сказала, что больна?”
“А что бы изменилось?”
“Прости…”
Люда вскочила: “Мне пора! Андрей, довези её!”
На вокзале Людка шепнула: “Он любит тебя. Не гони…”
Андрей вёз Настю молча. За городом остановились у реки.
“Помнишь, как мы тут купались? Ты стеснялась без купальника…”
“А ты отворачивался, хоть сам хотел поцеловать…”
Тысячи звёзд отражались в воде.
“Правда хочешь, чтобы я вернулся?” — Андрей сжал её запястья.
“А ты точно вернёшься?”
***
На рассвете он привёз её домой — и остался.
15 июля.
Сегодня первый день, когда мы проснулись вместе.
Человек привыкает ко всему — даже к одиночеству. Но кто сказал, что это счастье?
Счастье — это когда утром тебя будят не таблетки, а чьё-то дыхание в затылке.