После ужина Настя забралась на диван с ногами и раскрыла книгу. Только успела утонуть в приключениях героини, как в комнату влетела мама с трепещущим в руке телефоном. На весь экран ухмылялась Светка Волкова.
Настя нехотя отложила книгу, ответила на звонок и бросила маме убийственный взгляд. Та наконец сообразила, что мешает, и вышла. Хотя Настя не сомневалась — сейчас мама прилипнет ухом к двери.
Минут пять они со Светкой болтали о ерунде. Потом подруга торжественно объявила, что зовёт её на день рождения — в субботу, на дачу.
«Он же у тебя был месяц назад?» — удивилась Настя.
«Какая разница? Готова праздновать хоть каждый день! Повод собраться — и ладно».
«Можно просто встретиться без повода», — пожала плечами Настя.
«Не, без интриги скучно. Кстати, друг моего Гены из Германии приезжает! Он не в курсе, когда у меня др. Понимает, что к нему сейчас все пристанут, так что просто так не согласится. А др — уже серьёзно. Оля, ну та моя подруга, помнишь? Так визжала, когда узнала! Он там то ли режиссёр, то ли ещё кто, не суть. В общем, в киношной тусовке. А Оля в актрисы метит! Прилипла, как репейник, проходу не даёт».
«Ах вот оно что. Ну а я-то тебе зачем?»
«Как зачем? День рождения же!» — Светка уже начала злиться.
«Массовка?» — догадалась Настя. — «И почему на даче? Снег же ещё не сошёл».
«Ты что, тупишь? Чтобы не сбежал!» — Светка радостно заржала. — «Ну так поедешь? Развеемся, шашлыки, ёлка ещё стоит — после Нового года не доехали разобрать. Да и снега намело — не проехать. Ну пожалуйста, ради меня!» — и Настя тут же представила её надутые губы.
«Ладно», — вздохнула она.
Согласилась только потому, что до субботы ещё четыре дня — мало ли что: заболеет, Светка передумает или метель начнётся.
Только Настя положила телефон, как в комнату влетела мама.
«Куда звала?»
«Мам, ты же слышала», — Настя покрутила пальцем у виска.
Мама даже не покраснела.
«Езжай! Вечно дома сидишь. Скоро сорок, а ты не замужем. Внуков не дождусь».
«Мам, женихи — не подснежники, по дачам не растут», — фыркнула Настя. — «Мне тридцать два, до сорока ещё восемь лет! А дети должны от любви быть, а не из-за твоих внуков…»
Мама скривилась, махнула рукой и вышла, но через секунду вернулась.
«Целыми днями в книжках! Чужими жизнями живёшь, а своя проходит. Книги замуж не выдают. Время-то идёт…»
«Ты же слышала — я еду. Может, жениха оттуда привезу», — пошутила Настя.
Мама покачала головой, обиженно надувшись.
«Прости, мам», — Настя вскочила и обняла её.
В пятницу Светка напомнила про поездку, велела одеться нарядно — «чтобы перед иностранцем не ударить в грязь лицом», — и сказала, что в семь будут ждать у дома.
«Так рано?» — возмутилась Настя.
«Дорога, дачу протопить, всё приготовить… Еле успеем!»
В шесть утра зазвонил будильник. Настя не могла вспомнить, зачем его завела, пока не вошла мама с завтраком.
«А, дача…» — Настя застонала. Прощай, спокойный уик-энд.
Через час она вышла из подъезда — у дома уже стояла машина Гены. Настя угрюмо поздоровалась и плюхнулась на заднее сиденье.
«Не хмурься! Можешь поспать в дороге», — великодушно разрешила Светка.
Всю дорогу та трещала без остановки. «Как он с ней живёт?» — подумала Настя и вскоре провалилась в дремоту.
Дачный посёлок встретил их пустынными улицами и нетронутым снегом. Лишь на дорогах чернели следы шин — значит, не одни они такие отчаянные.
В доме действительно стояла ёлка. На мгновение Насте показалось, что время скакнуло назад, и они приехали встречать Новый год. Гена сразу занялся печкой, запахло дымом и детством.
Не успели дрова разгореться, как подъехали ещё две машины. Настя со Светкой уткнулись в окно: из одной вышли пара знакомых и Оля. Из второй — высокий незнакомец в очках.
«Это и есть режиссёр? Не похож», — скептически заметила Настя.
«А ты многих режиссёров видела?» — огрызнулась Светка.
Гости шли к дому. Оля прыгала, как козлик, проваливалась в сугробы и хохотала так, что, наверное, разбудила весь посёлок.
«Хватит глазеть!» — Светка первая отошла от окна встречать гостей, а Настя отправилась на кухню разгружать пакеты.
«Твой друг правда режиссёр?» — спросила она у Гены.
Тот не успел ответить — в дом ворвался гвалт. Оля сразу бросилась к ёлке, а незнакомец занёс на кухню пакеты, поздоровался с Геной и кивнул Насте, задержав на ней взгляд.
«Помочь?» — спросил он.
Кухня моментально заполнилась народом. Затрещали дрова, загудела печь. Настя вдруг подумала, что не зря приехала.
Перекусив бутербродами, мужчины пошли готовить мангал, а женщины нарезали салаты.
За столом лились тосты, Светка принимала подарки без тени смущения. Потом начались танцы. Оля висла на режиссёре — Павле. Он почти не пил и был самым трезвым. Когда Оля ненадолго вышла, он пригласил Настю.
«Вы правда из Германии? Давно там?» — перекрикивала она музыку.
Павел пытался ответить, но шум заглушал слова. Вернувшись, Оля переключила трек на что-то бешеное и принялась отплясывать у ёлки, едва не опрокинув её. Несколько игрушек разбилось. Пока все собирали осколки, Настя натянула куртку, сунула ноги в сапоги и выскользнула во двор.
На улице было темно. Она подняла лицо к небу — в городе таких звёзд не увидишь.
«Красиво, да?» — раздался голос за спиной.
«Давно не видел столько звёзд», — сказал Павел.
Настя улыбнулась, взяв его за руку, и они вместе пошли к машине, оставив позади шумный дом и открывая новую страницу своей истории.
