Я позвоню тебе завтра
Иван лежал на спине. В ямке под ключицей притаилась голова Любови. Её нога небрежно перекинулась через него, ладонь прижалась к груди, прямо над сердцем. Он слушал её ровное дыхание, тая от счастья. «Вот бы так вечно…» — промелькнуло в голове, и он закрыл глаза.
Вздрогнул, будто кто-то толкнул его в бок, и открыл их снова. Любвь зашевелилась.
— Уже? — пробормотала она сквозь сон.
Окна с дивана не было видно, но по густой мгле в комнате Иван понял — вечер. Давно пора покидать их временное убежище. А так не хотелось…
Они встретились слишком поздно, когда оба были опутаны долгами и обязательствами перед семьями. Жили от свидания к свиданию, мучительно ожидая этих редких часов наедине. Иван невольно вздохнул, и Любовь приподняла голову.
— Совсем стемнело! — воскликнула она, мгновенно проснувшись, и вскочила с кровати.
Там, где ещё что-то тлело под её ладонью, теперь зияла пустота. Она была здесь, рядом, а сердце уже ныло от предчувствия разлуки.
— Вставай, нам ещё ехать. Что я скажу мужу?
— Правду. — Иван откинул покрывало и поднялся.
Они одевались торопливо, избегая взглядов. Ему было всё равно, что ждёт дома. Он давно ко всему готов. Надоело врать. А она злилась — заснули, потеряли драгоценные минуты.
— Скажешь, что зашла в магазин, встретила старую знакомую, разговорились, — предложил он.
— Он всех моих знакомых знает. Может и позвонить. — Любовь упрямо смотрела в стену.
— Придумай кого-нибудь из прошлого. Одноклассницу, например.
— А ты что жене скажешь? — Она перестала застёгивать блузку и уставилась на него.
Он подошёл, обнял, заглянул в глаза.
— Она давно не спрашивает. Догадывается. — Иван начал целовать её, и Любовь обмякла в его руках.
Тьма сгущалась, обволакивала их, словно не хотела отпускать.
Любовь оттолкнула его — нежно, но твёрдо.
— Иначе мы никогда не уйдём, — торопливо застёгивая блузку, пробормотала она.
Он хотел что-то сказать, но сотни раз уже предлагал — признаться, разорвать этот круг лжи. Но дети… Его восьмилетняя Настёна, её одиннадцатилетний Кирилл.
Когда всё начиналось, думал — пару встреч, и хватит. Оказалось — не выйдет. Он готов был бросить всё ради неё. А она? Уходила от ответа, просила подождать…
— Не сердись, мы же договорились… — в её голосе зазвучали виноватые нотки.
— Иди к машине, ключи в куртке. Я постель уберу, — он начал складывать простыни.
— Только не задерживайся, — донеслось из прихожей.
Как быстро пролетели часы. Обычно после страсти они говорили, строили планы. Сегодня — уснули. Осталось чувство незавершённости.
Тусклый свет лампочки едва освещал комнату. Дверь захлопнулась. Любовь ушла. Иван разобрал диван, убрал простыни в ящик. Хозяйка их никогда не трогал.
В прихожей он быстро оделся, достал из кармана несколько пятитысячников — снял заранее — и положил на тумбочку. Щёлкнул выключателем.
Квартиру снимал у пожилой женщины — для встреч на пару часов. Подсказал коллега, когда-то сам тут бывал.
На лестнице столкнулся с женщиной, на Arms, полными сумок. Поздоровался машинально. Она промолчала, провожая его подозрительным взглядом.
В его доме — где жил с женой и дочкой — все здоровались, хоть он никого не знал. Здесь — незнакомцы вызывали подозрение.
Он сел в машину, взглянул на Любовь.
— Поехали?
В темноте салона её лицо было неразличимо.
— Может, ты прав… — голос её дрогнул. — Надо покончить с враньём. Но где мы будем жить? Если…
Недосказанность дала о себе знать.
— Снимем что-нибудь.
— Как это? — она сжалась.
Он не ответил, выезжая со двора. Пробки начались ближе к центру. Не доезжая до её дома, остановился.
Любовь потянулась к нему — последний поцелуй перед разлукой.
— До вторника? — Она отстранилась. В глазах — то ли отблеск фонарей, то ли слёзы.
— Я позвоню тебе завтра, — сказал Иван.
Она вышла, не оглядываясь, растворилась между домами.
Он посидел, будто надеясь, что она вернётся. Потом развернулся и поехал домой.
***
В квартире было темно, лишь полоска света пробивалась из-под двери детской. Любовь разделась, заглянула к Кириллу.
— Привет. Папа был?
— Привет, мам. Приходил, потом ушёл.
— Не сказал, куда?
— Не-а.
— Сейчас приготовлю ужин.
Они познакомились случайно. Она шла с работы, он остановился спросить дорогу. Потом стал ждать у метро.
Когда сделал предложение, мать уговаривала:
— Он старше, с квартирой, машиной. Не пьёт. Любовь — она быстро проходит…
Она согласилась. Тогда казалось — привыкнет. Но не смогла.
Год назад встретила Ивана. Сердце, замершее без любви, забилось снова…
Хлопнула дверь. Муж вошёл на кухню, молча сел за стол.
— Сейчас будет готово, — не оборачиваясь, сказала она.
Он молчал. Через пару минут она повернулась — он сидел, уставившись в одну точку.
— Всё в порядке?
Он вздрогнул, посмотрел на неё. В глазах — тревога. Или ей показалось?
— А у тебя? — переспросил он.
— Встретила старую знакомую… Заговорились…
Он не спрашивал, но она вдруг начала оправдываться.
— Позову Кирилла, поужинаем.
Ели молча.
— Что-то случилось? — не выдержала она.
— Теперь уже нет, — он мельком взглянул на неё.
«Теперь?» — внутри всё сжалось.
Женщины чувствуют раньше, чем узнают. Она поняла — он знает.
Едва добежала до ванной.
— Тебе плохо? — он стоял в doorway, смотрел, будто хотел прочесть её мысли.
— Несвежее что-то…
Он ждал.
— Сейчас придём, — она отвернулась к раИван обнял её, чувствуя, как дрожит её тело, и прошептал: “Всё кончено, теперь мы свободны.”
