**Дневник. Ради любви**
Сегодня со мной заговорил парень на улице.
— Девушка, вы не подскажете, где переулок Чехова? Я тут кружу уже час, никто не знает.
Передо мной стоял молодой человек с большой дорожной сумкой. Высокий, крепкий, взгляд открытый.
— Это у вас новый способ знакомиться? — усмехнулась я.
— Меня зовут Артём. А вас?
— Варвара, — сказала я и сделала шаг в сторону, но он догнал меня.
— Я правда ищу переулок. Друг женится, а я в городе впервые.
Только сейчас я разглядела его одежду: рубашка в клетку, просторные брюки — явно не городская мода. Да и сумка потрёпанная, видно, не первый год в дороге.
— Идите прямо до светофора, свернёте налево. Там и будет переулок Чехова, — смягчилась я.
— Спасибо! — Артём широко улыбнулся, и лицо его сразу стало другим. — Так как вас на самом деле зовут?
— А вас?
— Мама у меня поклонница Лермонтова. Чуть Печориным не назвала, — засмеялся он.
Я не ожидала, что он так заразительно смеётся — прямо от души.
— Моя, наверное, тоже классику любила, раз Варварой меня нарекли, — ответила я, тоже улыбнувшись.
— Пойдёте со мной завтра на свадьбу? Я тут никого не знаю, — он смотрел на меня так, будто от моего ответа зависело всё.
Я замялась. Парень казался честным, но всё же чужой.
— Извините, завтра экзамен, нужно готовиться, — сделала шаг прочь.
— Дайте номер телефона, и я вас отпущу. Как же я скажу вам, во сколько свадьба?
— Я разве согласилась? — удивилась я.
— Вы студентка? Дай угадаю… — притворно задумался он. — Будущий врач.
— Да. Как узнали?
— Мама говорит, самые добрые люди — учителя и медики. Я вас не отпущу, пока не скажете номер. Пойду следом, узнаю, где живёте. Завтра приду, встану под окнами и буду кричать: «Варвара!»
С неохотой продиктовала номер.
— Позвоню! — крикнул он мне вдогонку.
* * *
Его мама мечтала, чтобы Артём после школы поступил в институт. Но баллов на бюджет не хватило, а платить было нечем. Он, как и все парни, любил футбол больше, чем учебники.
Жили они с матерью в маленьком посёлке, где одна школа, в которой она преподавала литературу. Даже больница была, но с серьёзными болезнями ехали в райцентр.
Артём устроился в автосервис к другу отца. В вуз собирался после армии. Девушки к нему липли, но сердце молчало.
Отец погиб, спасая ребёнка из горящего дома. В то лето жара стояла аномальная, и пожары были не редкостью. Он услышал крики, увидел дым, ворвался внутрь — и не смог выбраться.
На следующий день Артём позвонил. Спросил, как прошёл экзамен, напомнил про свадьбу.
Была суббота, занятий не было, и я согласилась. Май стоял тёплый, сирень отцветала, осыпая тротуары лепестками. Когда Артём увидел меня, его лицо осветилось.
После свадьбы он провожал меня, мы болтали, целовались у подъезда.
— Завтра уезжаю. Приезжай ко мне, у нас там красиво. Собственный дом, отец строил. Река делит посёлок пополам. Раньше с отцом на рыбалку ходили — окуни, плотва, раз даже щуку поймали! — развёл он руками. — В армии мне эти места снились…
— Почему не поступил на заочное?
— Мама хотела, чтобы я уехал, получил нормальное образование. Но мне там нравится. Приезжай после сессии, увидишь сама.
Расставаться не хотелось. Говорили бы до утра, но я дрожала от холода.
Утром он написал: «Скучаю. Жду». Я читала смс за завтраком и улыбалась.
— Вчерашний кавалер? — спросила мама.
— Ты нас видела?
— Конечно. Он кто?
— Студент, — солгала я.
Мама хотела для меня «достойную партию». Ей бы не понравилось, что Артём — простой автослесарь из глубинки.
Дальше — разговоры ночи напролёт. Через неделю он приехал снова, но вечером уехал — работы много, дачники наводнили посёлок.
— Ты обещала приехать. Я жду, — сказал он на прощание.
Я сдала сессию и заявила родителям, что еду к подруге.
— Разве у тебя есть подруги в деревне? — не поверила мама.
— Теперь есть. Там река, природа…
— Так ты на рыбалку едешь? — фыркнула она.
— Отстань от неё, — вступился отец. — Пусть отдохнёт.
На вокзале папа спросил напрямую:
— Ты ведь не к подруге?
— Маме не говори. Всё будет хорошо.
— Надейся на лучшее, — вздохнул он.
Артём встретил меня. Его ладонь была тёплой и твёрдой. Посёлок оказался уютным, а дом — крепким, двухэтажным. Отец строил на века.
Меня поселили в маленькой комнатке. Мама Артёма показала хозяйство: газ, вода, печь на случай отключений. На стене портрет отца — Артём вылитый.
Мы гуляли дотемна, словно наверстывали упущенное. Ночью я не спала, прислушивалась, как поскрипывают брёвна, будто дом вспоминал хозяина.
Артём взял отгулы, чтобы я освоилась. В тот день он отремонтировал машину и повёз её хозяину — тот жил за рекой, где новые коттеджи за высокими заборами.
У моста резвились подростки. Вдруг один свалился в воду. Артём остановился, но мальчишки уже кричали: кто-то провалился в дыру в ограждении.
Он прыгнул в воду. На дне — бетонная плита с торчащей арматурой. Один прут пропорол ему спину. Артём вытолкнул мальчишку на поверхность, но сам не мог плыть — ноги отказали.
Подростки помогли, вызвали скорую. Врачи развели руками: нужна операция в Москве, денег — огромные.
— Везите, я найду! — сказала я и помчалась к отцу.
— Сумма неподъёмная, — он сжал кулаки. — Даже если соберём, нет гарантий…
— Он спас ребёнка! Как я смогу жить, зная, что не попыталась?
Отец позвонил другу и продал дачу.
* * *
Операция прошла успешноИ сейчас, когда мы с Артёмом гуляем по набережной, а он крепко держит меня за руку, я понимаю — ради такой любви стоит бороться до конца.
