Родион с детства был тихим и умным мальчиком. Родители ни в чём не отказывали своему единственному сыну, оплачивали кружки и секции, чтобы он вырос разносторонним человеком. Он занимался самбо, играл в шахматы, учился рисовать. Позже увлёкся игрой на балалайке.
Одноклассники гуляли с девчонками, баловались дешёвым портвейном, а Родион сидел во дворе, перебирая струны и напевая под аккорды.
Родители мечтали, чтобы сын вырвался из их провинциального городка. После школы он без труда поступил в университет в Воронеже на факультет программирования — перспективное направление.
Перед началом учёбы отец отвёз его к тёте. Та жила одна — муж умер, дети разъехались. В общежитии, по мнению родителей, было слишком шумно. Мать не поехала — чтобы не плакать при расставании. Отец оставил сыну пару тысяч рублей на первые расходы и уехал.
Впервые в жизни Родион оказался предоставлен сам себе. Тётка мало вникала в его дела, только кормила да следила, чтобы не приходил слишком поздно.
Сокурсники, вырвавшись из-под родительского крыла, пустились во все тяжкие. Родион же держался особняком. Друзей у него не было, да и к вечеринкам он не тяготел. Зато с первых дней его внимание привлекла Матрёна — девушка с густыми русыми косами.
Парни шептались, что она поступила на «мужской» факультет лишь ради замужества. Училась Матрёна плохо, но преподаватели закрывали на это глаза. Зачем знания такой красавице? Достаточно того, что она украшала аудиторию, а её ошибки можно было мило поправлять, слегка касаясь плеча.
Но у Матрёны не было отбоя от поклонников. Родиона она считала занудой и игнорировала. О чём с ним говорить? О музыке, шахматах или скучном программировании?
А он страдал от неразделённого чувства. Хотел быть рядом с Матрёной всегда — на парах, в коридорах, в столовой. Приехав на каникулы, он заявил родителям, что хочет жить в общаге. Тётка далеко, а в транспорте — давка. Разразился скандал: крики отца, слёзы матери.
Но Родион поклялся, что учёбе это не навредит. Родителям пришлось сдаться.
Теперь он видел Матрёну не только на парах (которые она часто прогуливала), но и вечерами в общежитии. Придумывал поводы зайти в её комнату, но она оставалась холодна. Даже в компании она отказывалась с ним танцевать, убегала курить на балкон. Родион тоже начал курить, но это не приблизило его к желанной девушке ни на шаг.
Летние каникулы стали пыткой: два месяца без неё. Он считал дни до возвращения. Так прошёл год.
Родион учился блестяще. Преподаватели пророчили ему большое будущее. Вернувшись 31 августа в общагу (мать не отпускала раньше), он узнал, что Матрёна вышла замуж. Её избранником стал старшекурсник-качок, гордость вуза.
Теперь он видел её лишь на парах, наблюдая со стороны. Перед зимней сессией попросил конспект, сославшись на пропущенную лекцию.
«Попроси у других, мне тоже готовиться надо», — отказала она.
«Экзамен через день, завтра же верну», — умолял он, глядя влюблёнными глазами.
Матрёна вздохнула и протянула тетрадь.
На следующий день Родион впервые прогулял — хотел лично отнести конспекты. В столовой он подслушал, как она жаловалась подруге, что муж снова уехал на соревнования.
Раздобыв адрес, он рассчитал время и поехал к ней. Сердце колотилось, когда он нажал звонок. Но дверь открыл её муж — широкоплечий, с накачанными бицепсами.
«Чего надо?» — буркнул он.
«Конспекты для Матрёны», — пробормотал Родион.
«Давай сюда», — парень протянул руку.
Родион попытался заглянуть в квартиру, но дверной проём полностью закрыла его мощная фигура.
«Я хотел ей сам…»
Муж выхватил тетрадь и хлопнул дверью.
Родион перевёлся в другую группу и вернулся к тётке.
***
Прошло пятнадцать лет.
В офисе поздравляли Родиона Евгеньевича Крылова с назначением на пост директора. Среди сотрудников была и его однокурсница — скромная Надежда Соколова, мать близнецов.
Она отвела его в сторонку.
«Я всегда знала, что ты далеко пойдёшь», — поправила очки.
«Серая мышка, но замуж вышла», — подумал он, глядя на фото её семьи.
«Я тоже рад. Теперь смогу предложить тебе должность получше».
«Спасибо, — Надежда снова тронула оправу. — Но я не об этом… Ты помнишь Матрёну Ольхову?»
Конечно, он помнил. Но сделал вид, что вспоминает.
«Она вышла замуж на третьем курсе. За того качка — Мишку Воронцова. Неужели забыл?»
Как он мог забыть тот унизительный хлопок дверью?
«Вышла у них некрасивая история. Матрёна сразу забеременела, но он уговорил на аборт. Говорил — пожить для себя надо. Больше детей не получилось. А потом выяснилось, что у него любовница и ребёнок на стороне. Развелась. Квартира его, вот и ютится у подруг. Мне показалось, ты к ней неравнодушен был».
«Разве? Не помню», — солгал он.
«Короче, ей работа нужна. Пусть и не отличница, но я помогу. Ты ведь не откажешь?»
Сердце забилось. «Она знает о моём успехе… Скоро увижу её». Он взял у Надежды бокал и залпом осушил.
«Прости. Так захотелось».
«Значит, позвоню, скажу, чтобы пришла?»
«Хорошо. Но если не справится — уволю».
«Она постарается», — заверила Надежда.
Вечером, сидя в новом «Ладе», он думал о Матрёне. «Интересно, какая она теперь?»
***
После вуза Родиона взяли в крупную компанию. Несколько удачных проектов — и карьера пошла вверх.
Он женился на милой, но недалёкой девушке. Она не понимала его работу, жила соцсетями и шопингом. Детей не хотела. Через два года он подал на развод. Потом были мимолётные связи, но никто не смог зацепить его по-настоящему.
***
В понедельник Надежда заглянула в кабинет.
«Напомнила о Матрёне. Когда ей прийти?»
«В четверг, в час», — сказал он, хотя записывать не стал.
Он нарочно опоздаОн хотел, чтобы она немного понервничала, но когда увидел её в приёмной — такую же прекрасную, хоть и потускневшую, как старинная икона, — понял, что годы не смогли убить в нём это безумное чувство, и теперь, когда судьба дала им второй шанс, он не сможет отказаться от неё снова.
